— У тебя просто нет желания быть готовым. Нам дали все необходимые знания, мы по сотне раз использовали каждую формулу Миросозидания, решали тысячи всевозможных задач, с которыми под силу справиться только настоящим Творцам. Так что не надо говорить мне о какой-то неготовности. Я очень жалею, что учитель Теоллиг не разделил нашу пару раньше. Тогда тебе не пришлось бы мучиться от работы в одиночку прямо перед Экзаменом. Мы все слишком увлеклись совместными уроками, и ни к чему хорошему это не привело.
— Хотя бы раз… — сипло повторил Венкролл.
— Нет. Я уже сказала: это нечестно по отношению к нашей сути — сути Творцов. К тому же, я прекрасно знаю тебя, а потому уверена, что после первого раза тебе понадобится второй, третий и так далее.
Некоторое время Вен молчал. А когда заговорил, Ламирэлье стало холодно от сквозившей в его голосе ненависти:
— Это все из-за правил, да?.. Из-за этого бессмысленного набора инструкций, которым мы следуем из поколения в поколение… Вместо того, чтобы искать новые подходы к Миросозиданию, развиваться… Посмотри на тех, для кого мы трудимся. Они ведь не просто живут в созданных нами мирах, а стараются стать лучше, пускай и разными способами. Где-то им на помощь приходит та сила, которую принято называть магией, где-то…
— Прекрати, — перебила Лами, справившись со страхом благодаря вскипевшему внутри гневу. — Тебе вовсе нет дела до разумных существ и их жизни в созданных Творцами мирах. Тебе нет дела ни до кого и ни до чего, кроме себя. Поэтому не смей даже упоминать кого-либо в попытке добиться своего — не выйдет. Я долгое время пыталась помочь тебе измениться, и все было бесполезно. Да, ты научился создавать не только то, к чему всегда тяготела твоя черная натура, но и что-то хорошее, красивое, не наполненное опасностью, смертью и болью. Но только потому, что так требовал учитель Теоллиг. Ты угождал ему по одной простой причине: чтобы он не отбирал у тебя игрушку по имени Ламирэлья. Но теперь все изменится. Игрушка оказалась живым существом, у которого тоже есть чувства и желания. И ее жизнь принадлежит только ей.
— Я никогда не воспринимал тебя как игрушку!.. — за возмущением Венкролл попытался скрыть страх — от того, что его раскусили. — Ты была мне другом. Единственным другом, и я не хочу, чтобы наша дружба закончилась.
— Я тоже хотела подружиться с тобой. Надеялась, что получится. Но… Я не верю, что ты считаешь меня другом. Ты хочешь обладать мной — это да, однако подобное желание бесконечно далеко от дружбы. Есть еще одна причина, по которой я не хочу продолжать учиться вместе.
Замолчав, Лами посмотрела в черные глаза Венкролла — тот едва сдерживался, чтобы снова не скривить губы. Девушка поняла, что если бывший друг все же скорчит привычную гримасу, у нее пропадут последние силы и она не сможет даже закончить этот разговор.
— И что же за причина?
Ламирэлья вздохнула. Перевела взгляд на ручей, где ни на мгновение не прекращалась игра воды и водорослей, а потом заговорила — тихо и грустно:
— Я устала, понимаешь? Тогда, давным-давно, мне хотелось помочь тебе. Мне было тебя жалко, ты казался заблудившимся — отсюда и все те уродливые вещи, созданные тобой. И я надеялась, что мне удастся направить тебя по правильному пути. Поэтому и предложила учиться вместе. Что взять с наивной девочки, только-только научившейся что-то создавать? — она грустно усмехнулась. — Но я была очень рада, когда учитель Теоллиг разрешил помогать тебе. Это казалось мне таким же важным, как и обучение. Ты тоже был рад, но… — она прервалась, задумалась, подбирая нужные слова, — другой радостью. У тебя все чувства другие, искаженные. Я надеялась, что это можно исправить, и пыталась сделать это. Пыталась научить тебя не просто создавать что-то хорошее, чувствовать баланс и так далее. Мне хотелось, чтобы ты почувствовал радость от этого.
— Я и чувствовал, — мгновенно ответил Венкролл. — Именно благодаря тебе…
— Не надо. Не ври. Этим ты проявляешь свое неуважение ко мне. Сейчас я вижу тебя насквозь. Твои успехи преследовали лишь одну цель: чтобы я была рядом. Вот и получается, что мои усилия были напрасны. Я слишком долго верила в тебя, и эта вера тянула из меня силы. Но больше такого не будет. Мне хочется жить, а не продолжать биться о каменную стену. Прости.
Некоторое время сидели молча. Лами глубоко дышала, чувствуя, что освободилась от тяжкого груза. Венкролл пытался осознать услышанное, справиться с пониманием, что ему отказали, и хотя бы замедлить внутри себя зарождение бури. Безусловно, вся ярость выплеснется наружу, но это нужно было хотя бы отсрочить — какая-то часть сущности Венкролла не хотела, чтобы с Ламирэльей случилось что-то плохое.