«Какой я Ванюшка, - словно во сне подумал Федя. - Я же Федя, Федя я».
Наконец показалась небольшая фигурка:
- Так это чердачник, глуши, мотор! Ты как сюда попал?
- Тетя, не надо, выпустите меня, - пролепетал Федя.
- «Тетя?! - возмутилась фигурка, приближаясь вплотную. - Какая я тебе тетя. Парень я, глуши мотор!
- Мне показалось.
Федя отшатнулся. Лицо парня напугало его. Оно было страшно обожженным, в буграх и шрамах. Жили одни глаза
- Чего уставился?! Не встречал еще таких? Как на чердаке оказался, спрашиваю?
- Ночью ... Греться ... Мне негде ночевать. Приезжий я. Брат на фронте. Он тут, на заводе был, служил на корабле ... Я хотел попасть к краснофлотцам, - сбивчиво 'объяснил Федя.
- На фронте, говоришь ... Ладно, заходи ко мне. Придумаем что-нибудь. А то на чердак, глуши мотор ...
- Ночью к кому попросишься?
- В дверь стучать надо. Люди же кругом. И не чужие, свои, советские.
Федя шагнул и вновь покачнулся. Парень подозрительно спросил:
- Ты почему на ногах не держишься? А может, хворь какая? - Он потрогал Федин лоб. - Ого, глуши мотор! Да ты огонь весь, - и подхватил Федю. - Ну, что опять уставился. Танкист я бывший. Горел - да не сгорел.
Не успел Федя опомниться, как очутился в узкой комнатушке, на топчане. Бывший танкист суетился возле него, накрывая чем-то.
- А краснофлотцы - надежные ребята. Вроде нас, танкистов. Не подведут. Я соседку попрошу, чтобы за тобой присмотрела, а сам за ними сбегаю. На корабле и врача найдем, а повезет, и сестренку. Так что лежи пока и не дрыгайся.
Накинув потертую меховую куртку, он ушел. Соседка-старушка принесла в алюминиевой кружке горячего чая. Федя, обжигаясь, выпил, в изнеможении закрыл глаза и забылся.
Остальное Федя почти не помнил. Вроде бы появился танкист. С ним какой-то моряк, седой как лунь. Склонился человек в белом халате. Потом они все медленно расплылись, словно растаяли. И Федя будто нырнул и долго находился в глубоко яме, которая была наполнена густой, как масло, теплой грязью. Она стискивала грудь, забивалась в рот, в горло. Задыхаясь, он все пытался вырваться на поверхность. Но ему не удавалось. Мать с Василием подошли к этой яме. Но, заглянув в нее, его не увидели, постояли и ушли. «Сам выберусь, на то я и Корнев!» - беззвучно крикнул он. И выбрался. Но тут откуда-то взялся Тушкин и, захохотав, столкнул его назад в яму. Пришлось снова выкарабкиваться.
Котла к Феде вернулось сознание, было утро. В высоком светлом окне, напротив пружинистой кровати, где он лежал накрытый теплым одеялом, искрясь переливались кружева, наметанные морозом. Из тарелки репродуктора, висевшей над изголовьем, слышались тихие звуки музыки.
Федя удивленно осмотрелся: у стен - самодельный стеллаж с книгами. Под ним большой письменный стол с двумя тумбами.
На столе Федя увидел макет подводной лодки. Она как-то неловко, боком лежала на шероховатом, сером камне- куске гранита, словно беспомощно опустилась па морское дно и осталась там навсегда.
За подлодкой, в бронзовой рамке в виде спасательного круга с якорем стояла большая фотография краснофлотцев с седым командиром в центре.
Федю будто кольнуло что то в самое сердце. Он судорожно вздохнул и, не веря глазам своим, боясь ошибиться, приподнялся.
После командира, обведенной траурной каймой, сидел Василий. Бескозырку он держал у груди, там, где сердце. Широкоскулое, волевое лицо его с упрямым подбородком было строгим. Глаза смотрели на Федю. Он будто говорил: «Ну вот, братишка, мы и встретились».
- Васятка! – прошептал Федя. - Гады фрицы!
Захлебнувшись, он не смог сдержать слез.
Глава седьмая. Инспектор Нельсон набирает кадры. *** Романтика. - Жора Между Прочим. - Окрещен Корешком***
С утра дожидается Федя своей очереди к инспектору отдела кадров по рядовому составу. Он даже не представлял, что так много мальчишек и девчонок хотят быть торговыми моряками. Казалось, собрались они в Дальневосточное пароходство со всей страны.
Отдел кадров набит битком. Гул стоит как от океанского наката. На столе в закопченной табачным дымом комнате, открытой всем сквознякам, заполняют анкеты личного дела. Макая обкусанные школьные ручки в белую из толстого стекла непроливашку с разбитой вороночкой, задумываются над вопросом: специальность?