- Юнги не забывайте каски!
- О, как мне надоели эти пустые тарелки, - проворчал Жора, надевая на голову плоскую американскую каску.
- Треп отставить! Внимание на обзор! - оборвал старшина, разворачивая ствол к горизонту. Исаев - по корме. Корнев - по левому борту. Я по носу.
Затянув тонкие ремешки под подбородком, друзья сосредоточились. Обоих охватило такое предчувствие, что сегодня и их не минует военная судьбина. Но стало жутко. Так ждали боевого крещения, и вдруг сжалось сердце.
«Ташкент», минуя черную полосу волнореза, тихим ходом двигался в какой-то ковш. На середине его торчали мачты потопленного корабля. Возле них виднелось что-то, похожее на вздутые мешки. Один приблизился к борту. Федя содрогнулся. Это был труп японского солдата. Все, что осталось от человека. Труп, покачиваясь, медленно проплыл под корму.
«Ташкент» развернулся и, отработав полный ход назад, бросил якорь. По борту у далекого причала стояло несколько фрегатов под красным флагом и торпедные катера. Дальше за ними по низкому берегу тянулись невысокие строения. Некоторые из них горели.
Темнело. Берег угадывался лишь по змейкам огня. Они то извивались, то вытягивались вверх, падали и гасли.
Отбоя тревоги не было. На палубе, среди «студебеккеров», которые, словно цыганские фургоны на поляне, возвышались то тут, то там, бойцы готовились к высадке, бряцали оружием.
На мостик поднялись капитан, помполит и высокий полковник.
Капитан долго разглядывал что-то в бинокль. Полковник нетерпеливо пройдя по мостику от борта к борту, сухо спросил:
- Когда начнем приставать, товарищ капитан? Время не терпит.
- Приставать что, вот пришвартоваться трудно, - слегка кашлянув, пошутил Анатолий Васильевич.
- Мне, товарищ, не до морских тонкостей, мне надо обеспечить наступление в глубь острова, - отрезал военный.
- Цель у нас одна, задачи разные, - миролюбиво пояснил помполит. - Нам надо высадить десант целехоньким.
Наконец капитан оторвался от бинокля и сказал, будто рассуждая сам с собой:
- Да, Отомари, Отомари… К сожалению, мне приходилось заходить сюда. Да и карты... Какие к черту тут карты! И ко всему коробки затопленные. Одна торчит, а сколько на дне лежат? Распорем себе брюхо, а дальше что?
- На то и война! – категорично рассудил военный.
- Не в моих правилах лезть сломя голову, - спокойно заявил капитан.
- Какой же выход?
- Давайте спустим шлюпку, разведаем, - предложил Анатолий Васильевич.
- Вы моряки, вам и карты в руки. Но не задерживайте, - предупредил полковник.
- Ты прав, комиссар, пошлем на боте старпома, - подумав, решил капитан. - Он осмотрит ковш, причалы, промерит глубину. На бот надо моториста поопытнее. Спроси у стармеха, пусть выделит надежного парня.
- Я тоже пойду, - изъявил желание помполит, нагибаясь к переговорной трубе. - Вспомню былое.
- Засвербило! - произнес капитан, но в голосе его не было осуждения.
Ни одного слова не пропустили ребята разговора старших. Оказывается, по носу «Ташкента» Отомари. Ведь здесь совсем недавно, как рассказывал Семушкин, томилась в плену команда «Трансбалта». И вот они пришли сюда. И это не случайность. Они пришли на «Ташкенте»», чтобы воздать должное самураям, очистить берега Сахалина от них. Ребята чувствовали себя бойцами, освободителями исконно русских берегов, где никогда больше не будет хозяйничать враг. И предполагается разведка! Разве можно упустить такой момент! Вот то, о чем они так мечтали. Это ни с пожарным шлангом возиться или стоять в кочегарке, наблюдая, чтобы искорки не вылетели из трубы и не засветили десант. Тут разведка! Вот где нужно настоящее геройство.
Не обращая внимания на недовольный окрик старшины, друзья перескочили с площадки «эрликона» на мостик. Жора, выступив вперед, попросил:
- Товарищ капитан, разрешите нам. Мотор на боте, между прочим, знаем как свои пять пальцев.
Жора сказал правду. Мотор они действительно знали. На «Ташкенте» готовили из них моряков. А моряк должен на судне знать все: настанет необходимость заменить товарища -заменит.