Знакомые - а с некоторыми из них я познакомилась еще в Москве - часто звонили, приглашали в рестораны, в гости, на свадьбы и в путешествия, давали советы и интересовались моим здоровьем. Они несли деньги, когда у меня было горе, и готовили мне особую еду, когда я болела. Мне кажется, я побывала в гостях у добрых пол-Сеула, когда мой 15-летний сын вдруг неожиданно начал расти с космической скоростью, последствием чего стала ненасытная прожорливость. Он даже по ночам вставал, чтобы поджарить себе котлету или сварить лапшу. Мои скромные сбережения быстро таяли, но нам не дали пропасть.
"Сообщай всем о своих трудностях и болезнях (в смысле, чтобы соседи узнали и помогли)", - говорит корейская пословица. Сначала о моих трудностях узнал приятель моего русского знакомого и пригласил меня с сыном - совершенно незнакомых людей - в гости. Когда мы пришли, мы были поражены изобилием мясных блюд, которые корейцы сами едят редко, в основном по праздникам. Потом нас стали приглашать знакомые того человека, мои коллеги по учебе, мой профессор Чо Донголь и даже знакомая продавщица с рынка. Период роста у моего Ильи через три месяца закончился, и он, вырастя с 44-го по 52-й размер, снова стал есть как нормальный человек. Но те, кто когда-то его кормил в тот трудный период, уже приняли его как своего и продолжали приглашать в гости "на мясо" вплоть до его отъезда из Кореи спустя год.
Никогда не забуду тот черный для меня день, когда сломался компьютер и пропала наполовину написанная диссертация. Я была в шоке. Не зная, что делать, я позвонила своему студенту-вечернику Син Сону, работавшему экспертом в банке. Он приехал, встревоженный, немедленно хотя был будний рабочий день, и сделал все возможное, чтобы мне помочь. Диссертацию потом пришлось переписывать заново, но дружеское участие Син Сона, его доброта и поддержка помогли мне пережить тот удар.
Величайшей удачей я считаю свою встречу с Ким Хонджуном - замечательным редким человеком, который, будучи высокопоставленным чиновником в Национальной туристической организации, самостоятельно выучил русский язык, переводил по ночам для души "Золотого теленка" и сам вызвался редактировать мою диссертацию - 230 страниц компьютерного текста! - хотя я была для него никто, просто женщина, работавшая в соседнем с ним помещении в то время, когда он жил в Москве. Как реликвию, я храню несколько страниц его редактуры. Мы делали так. Я печатала текст на листе А4 через два интервала. Потом он переснимал его на лист А3, чтобы поля и интервалы между строками были еще шире, и сплошь исписывал их мелким почерком, стремясь исправить мой корявый письменный корейский язык. К концу работы правок стало заметно меньше. Для меня это была самая лучшая школа корейского языка.
Когда я училась в Сеульском национальном университете (СНУ), мои товарищи - аспиранты исторического факультета - помогали мне подбирать литературу, консультировали, редактировали мои доклады, спорили со мной и справедливо (и несправедливо тоже, но всегда корректно) меня критиковали. Конечно, такие отношения сложились не сразу. Я их заработала и никогда не жалела о потраченных усилиях. Я многому научилась у молодых корейских историков и лично им обязана. Они буквально спасли мою диссертацию от провала, когда на первом слушании ученого совета мне было сказано, что такая работа быть принята не может. Это был удар. Когда я молча вышла из зала заседаний, собравшиеся в коридоре уже знали, что произошло. Меня пригласили вместе пообедать. Никто не сказал ни слова все то время, что мы ели. Все понимали, что говорить утешительные слова бесполезно. Ученый совет предоставил мне неделю на доработку диссертации. Срок казался мне нереальным (все-таки это был корейский язык), хотя я по 15 часов не вставала из-за компьютера.
И тогда один из моих товарищей скромный, немногословный и вечно занятый Чон Сунгё - взял мою работу и за три дня откорректировал те ее части, которые вызвали неудовольствие оценочной комиссии. После этого еще один коллега Ким Хо - компьютерный виртуоз - отформатировал ее в соответствии с существующими требованиями к подобным текстам. Через неделю состоялось новое слушание, и моя работа была принята без замечаний!