ШАНДОР (вскакивает). Постойте, бабушка, куда вы? И я с вами! (Спрыгивает с кровати, одевается). Не ходите без меня. (Бежит к двери).
КСЁНДЗ (хватает его за руку). Что это значит? Не учил тебя отец, так я научу! (Дёргает за ухо). Чего орёшь? У бабушки свои дела. А ты спи, не то я тебя мигом усыплю. (Толкает Шандора на кровать).
БАБУШКА (не оборачиваясь). Я вернусь скоро.
(Выходит).
Ксёндз запирает дверь.
ШАНДОР. Почему вы меня не пускаете?
КСЁНДЗ. Не пускаю? (Льстиво). Ведь тебе в школу рано вставать. Спать, малыш, надо. О тебе беспокоюсь, дитя моё.
ШАНДОР. Сам знаю. Гасите лампу.
КСЁНДЗ. Пускай погорит, а я богу помолюсь. Чего же ты вдруг так рассердился? Я же тебя полюбил, как родного.
ШАНДОР. Куда бабушка пошла?
КСЁНДЗ (про себя). Я тебе объясню, волчонок. (Шандору). По делам, сынок, по делам.
ШАНДОР (плачет). Ещё заблудится, волки съедят. Пустите, я с ней пойду.
КСЁНДЗ. Поговори ещё. Надоело слушать.
Неожиданно Шандор гасит лампу, открывает дверь. Ксёндз еле успевает схватить его. Шандор отбивается. Ксёндз стонет, тянет мальчика к кровати, нещадно бьет.
КСЁНДЗ. Ещё раз! Ещё раз! Убью, задушу! Я тебя усмирю. Будешь слушаться?
ШАНДОР. Пусти, бандит…
КСЁНДЗ. Что-о-о? (Зажигает лампу). Ты что, с ума спятил? Как разговариваешь со взрослым? Давай лучше мириться. Я тебе денег дам на конфеты. Много денег! На вот, на ещё! (Кладёт на кровать смятые деньги. В сторону). Придёт Бенц, решим, что делать.
ШАНДОР. Заберите свои деньга. (Бросает на пол). Не купите! На нашей земле вы окружены.
КСЁНДЗ. Так вот оно что? Ты всё знаешь. Хитрил, сто чертей и один дьявол. (Насмешливо). Какое нахальство! Со мной, с «Чёрным Вороном», так разговаривать. И кто? Придётся кончать комедию. (Вынимает револьвер, медленно сверху вниз наводит на Шандора).
ШАНДОР (твёрдо). Сложите оружие, и пойдём в район. Не делайте глупостей!
КСЁНДЗ (прячет револьвер, в сторону). Правильно! Лучше придушить без шума. Иди сюда, сын мой! (Расставив руки, идёт на Шандора).
Стук в дверь. Ксёндз резко оборачивается, подскакивает к двери.
ГОЛОС БАБУШКИ. Это я, святой отец, откройте.
КСЁНДЗ. Почему так скоро? Ты одна?
ГОЛОС БАБУШКИ. Всё хорошо. Пустите, я озябла.
Ксёндз открывает дверь. Входят лейтенант и двое военных с автоматами.
ВОЕННЫЙ. Руки вверх!
Ксёндз нехотя поднимает руки. Сзади подскакивает Шандор, выхватывает из его кармана револьвер.
ЛЕЙТЕНАНТ. Это ещё не всё, мальчик. (Обыскивает ксендза, забирает две гранаты, ещё один револьвер и нож из рукава). Вот и поймали «Чёрного Ворона»!.. Не раз он выскальзывал из наших рук. (Обращается к ксендзу). Вас ждёт ваш приятель, лётчик с американского самолёта. Только что посадили наши истребители. Он жалуется, что потерял пассажира.
Входит бабушка.
БАБУШКА. Шандор! Живой, внучек мой любимый. (Обнимает, целует). А ты думал, что твоя бабушка… Я сразу сообразила, что это за птица. Эх, ты! Кричишь на весь дом: «Диверсант! Диверсант!» Разве я глухая? Мог всё дело испортить.
ШАНДОР (восторженно). Вот здорово! Вот это моя бабушка! (ксёндзу). Говорил, сдавайся сразу. Так нет, ещё огрызался!
КСЁНДЗ (бурчит). Бездарно попался, сто чертей и один дьявол. Каких разведчиков обводил вокруг пальца, а тут…
ЛЕЙТЕНАНТ. Сел, как мокрая курица. Иначе и не могло быть. Народ стоит на страже своих завоеваний. (Бабушке и Шандору). Спасибо за помощь, дорогие друзья. А мы уже думали, куда он делся, этот летучий «ксёндз», американский «Чёрный Ворон». Вы действовали, как патриоты республики. До свидания, дорогие друзья. Нам пора.
Выходят.
БАБУШКА. Благослови вас господь… (Опомнилась, Шандору). Не сердись. Это же поговорка и больше ничего. Ложись спать, а то в школу опоздаешь!
ЗАНАВЕС.
Иван Андрианович Багмут
Знак на стене
На Пушкинской улице в доме, где живут рабочие и служащие одного большого завода, управляющий домом жаловался самому директору:
— Что делать? Только побелишь стены, а на другой день уже появляется надпись: «Сенька дурак двадцать первого разряда», а через день на стене уже целая переписка: «Дурак не я, а ты», «Оба вы дураки» и так далее, и тому подобное.
— У нас в доме есть пионерская комната. Поговорите с пионервожатым, — спокойно посоветовал директор.
— А ведь в самом деле! — обрадовался управдом. — Непременно поговорю.