— Сидите тут, — велел я. — Прикиньтесь ветошью. В случае чего — вы меня не знаете. Мирно знакомитесь с промышленной частью мегаполиса.
— Океу, рашен, — отозвался Семецкий. Хороший человек, в сущности, хоть и гребаный поляк.
Я выбрался из микроавтобуса, потом задумался на мгновение и сунул голову в салон через опущенное боковое стекло.
— Бывает еще коричневое-лайт, — сказал я. — То же самое, только ноль калорий. Кто-нибудь хочет?
Лэсси подняла лапку.
— Саша? — спросил я.
Сашнёв небрежно отмахнулась. На калории ей определенно было накласть с гигантской секвойи.
Местечко Булмук выбрал соответственное. Я никогда в нем не сомневался. В америкосовских фильмах в таких зловещих безлюдных местах непрерывно сверкают молнии, шквальный ветер перекатывает по грязному тротуару скомканные газеты и пустые банки из-под пива, а на противоположной стене медленно вырастает сгорбленная тень случайного прохожего в надвинутой на глаза шляпе и с тенью раскрытой опасной бритвы в руке. Одним словом, категорическая романтика.
Убедившись, что вокруг ни души, я задумчиво одернул футболку с помятой физиономией Масяни и углубился в неосвещенный лабиринт серых складских помещений и пакгаузов. Обступившие меня стены были глухими, лишь изредка в них попадалось забранное толстой решеткой подвальное окошко или стальная дверь, пятачки пространства над которыми тускло освещали пыльные лампы в крупноячеистой металлической сетке. Булмук обитал где-то здесь.
Проблуждав в потемках четверть часа, я по сложной системе примет вычислил наконец нужное крыльцо. Позвонил в стальную дверь и еще около пяти минут простоял под ней, переминаясь с ноги на ногу. Беспокоить хозяев повторными звонками не стоило: они наверняка были внутри и в настоящий момент занимались отслеживанием потенциального хвоста.
Внезапно железное окошко в двери с грохотом распахнулось, заставив меня подпрыгнуть от неожиданности.
— Привет, хозяин, — сказал я.
— Привет, прохожий, — равнодушно отозвался Булмук, высунув в окошко свою раскосую физиономию. — Для каких раскладов беспокоишь смиренного старого кладовщика?
— Попить не дашь усталому путнику?
Драгдилер выдержал многозначительную паузу. Наконец глаза его сузились, в них блеснула ненависть.
— Я по пятницам не подаю, — отрезал он.
— Че, даже типа кружки воды не вынесешь? — опешил я.
— Пошел вон.
Металлическое окошко с грохотом захлопнулось. Я покорно повернулся и преувеличенно неторопливо побрел между складов к «Факин джанкам», сидевшим в микроавтобусе.
— Эй! Пс-с-ст! — донеслось вдруг до меня из полуподвального окошка, мимо которого я как раз проходил.
Клюнуло. Я повернулся к окошку, достал из джинсов своего незаменимого дружка и сделал вид, что усердно поливаю стену. Конспирация и еще раз конспирация.
— Что, сильная жажда? — шепотом осведомился Булмук.
— Прям помираю, — сказал я едва слышно, не разжимая губ. — Семь глотков. Один легкий.
— Неслабый опт! Почем крысятничаешь?
— Хочу приятелей угостить.
— Рассказывай сказки... Ладно. Только для тебя. Чисто по-соседски. Семнадцать с половиной.
— Ты че, с гигантской секвойи рухнул, зема?!
— Браток, это тебе не Раша. И даже не Братислава. Здесь за попить двадцать лет на электрическом стуле дают. Всосал?
— Хрен с тобой. — Дальше изображать мочеиспускание, дабы не вызвать подозрений у случайного наблюдателя, было невозможно, поэтому я спустил джинсы и присел рядом с окошком. — Думай заранее, какие доводы будешь приводить на том свете, когда тебя возьмут за яйца по поводу смертного греха алчности.
— Фигня. Отмажусь, как обычно.
Подождав несколько времени, я вытащил из замшевого бумажничка Лэсси нужное количество банкнот, тщательно подтер ими задницу и, скомкав, бросил возле подвального окошка.
— Через дорогу, — сказал Булмук. — Пикачу.
Застегнувшись, я выбрался из темного лабиринта складов и перешел пустынную улицу, украшенную длинной цепочкой скрупулезно разбитых фонарей. На противоположной стороне имело место приземистое строение без окон, небрежно выполненное из грязно-желтого кирпича. В Раше в таких невзрачных обшарпанных домиках обычно располагаются теплоцентрали, электрические подстанции и замаскированные ядерные боеголовки, а что в них держат здесь — ума не приложу. Может быть, злостных неплательщиков налогов?..
На дверях строения обнаружился искомый Пикачу, выполненный в технике аэрозольного баллончика по ржавому железу. Говорят, образ этого дебиловатого кролика получили, шаржировав через компьютер какого-то видного политического деятеля прошлого века. Умели предки веселиться, определенно. Не то что сейчас — тоска зеленая.