Интердвижение Эстонии заявило о полной поддержке Государственного комитета по чрезвычайному положению и призвало народ объединиться для выполнения задач, поставленных ГКЧП.
«Комсомольская правда», 22.08
УЧЕНЫЕ НА БАРРИКАДАХ, АКАДЕМИЯ ОТМАЛЧИВАЕТСЯ
В решающую ночь с 20 на 21 августа в оцеплении вокруг «Белого дома» можно было встретить известного иммунолога, члена-корреспондента АН СССР Г. Абелева, физика, профессора А. Базыкина, других видных ученых и сотрудников академических учреждений. А в самом здании Верховного Совета РСФСР с первых часов попытки государственного переворота находились академик Ю. Рыжов, член-корреспондент АН СССР А. Яблоков. Академик Д. Лихачев выступал на многотысячном митинге в Ленинграде.
Среди 69 народных депутатов РСФСР, которые вышли к войскам, чтобы не допустить кровопролития, были и научные работники. И только руководство Академии наук СССР отмолчалось. И это при том, что уже на второй день после объявления чрезвычайного положения все творческие союзы СССР, кроме Союза писателей, выступили с прямым осуждением путча. «Молчание в роковые дни августа 1991 года равносильно пособничеству», — заявляют доктор биологических наук, народный депутат РСФСР Н. Воронцов и доктор физико-математических наук Л. Мухин, приславшие в «МН» это письмо.
«Московские новости», 1.09
В РЕДАКЦИИ «НЕЗАВИСИМОЙ ГАЗЕТЫ»
Двое суток в редакции «Независимой» день нельзя было отличить от ночи. Количества статей, заметок, сообщений, написанных в эти дни, хватило бы на несколько номеров. Но вышло их только два — «Хроника событий», размноженная при содействии Российской товарносырьевой биржи, и с 20 на 21 августа — четырехполосный выпуск газеты, где нашлось место не только фактам и сообщениям, но и анализу происходящего, размышлениям и прогнозам. Впрочем, прогноз был один — следующий выпуск «Независимой» выйдет в свой срок и в своем месте.
Но о месте, в котором вышел подпольный номер газеты, надо сказать особо. Несколько типографий, которые мы обзвонили, требовали разрешения не меньше чем от министра Полторанина. Всесоюзная библиотека иностранной литературы не настаивала даже на официальном оформлении заказа на печатание тиража. Директор Вячеслав Всеволодович Иванов просто сказал: «Приходите».
«Независимая газета», 24.08
ВОЙСКА ВЫВОДЯТСЯ?
По имеющимся в редакции сведениям (получены из Моссовета от помощника А. Н. Яковлева), в Минобороны СССР прошла коллегия, на которой решено отменить комендантский час в столице и немедленно вывести из города войска. Информация проверяется дополнительно.
«Россия», экстренный выпуск
ШЕЛ ДОЖДЬ, СМЫВАЯ КРОВЬ С АСФАЛЬТА
Вчера вечером российский «Белый дом» напоминал осажденную крепость. Голые руки да несколько танков с зачехленными стволами — вот все оружие демократов.
Около часа ночи со стороны Садового кольца донеслись выстрелы — на полном ходу 10 десантных БТРов пытались прорваться к Смоленской площади. Те, что спустились в тоннель под Новым Арбатом, были заперты баррикадами с двух сторон. А те, что пошли слева от тоннеля, пролили кровь. Одного из защитников демократии БТР раздавил, по свидетельству очевидцев; еще двое, кинувшиеся к машине, были застрелены. БТРы врезались в заслоны троллейбусов, кто-то кинул бутылку с зажигательной смесью, одна из машин запылала. Пожар был потушен, начались переговоры с солдатами. Они шли всю ночь, под утро солдаты перешли на сторону законного правительства и через разобранные баррикады направились на охрану российского парламента.
Помянем души безвинно погибших — их смерть на совести комитета преступников.
Несколько раз со стороны площади Маяковского к баррикадам подходили танки, их экипажи были настроены решительно идти вперед, но люди вставали в десятки рядов перед гусеницами, и танки уходили прочь. Нам не забыть глаза мальчишки-лейтенанта с патрульного БРДМ на площади Восстания — всю ночь он слушал тех, в кого пришел стрелять. Его укоряли — его просто спрашивали: «Ты понял? Ты теперь понял?»
…Шел дождь, смывая кровь с асфальта. «Белый дом» был защищен тысячами человеческих тел. Штурма ждали всю ночь, напряжение было нечеловеческим. Жизнь — это дар Божий, никто из десятков тысяч людей, стоявших на площади, не хотел умирать, но каждый знал: в стране, которой собирается править банда государственных преступников, лучше не жить. Честнее будет — не украдешь и не предашь сам.
