Через полчаса он сидел в коридоре больницы, Трэйтола все ещё не вывезли из операционной, и время обдумать ситуацию пока имелось.
«Бежать сейчас? — размышлял Боксон. — До бельгийской границы километров сорок, пешком, через снежный лес дойду за сутки. Если угоню автомобиль, на той стороне буду уже через час. А потом? Трэйтол очнется и все расскажет. Ему-то бояться нечего, он не стрелял… Через какое-то время полицейские сообразят проверить мою одежду на наличие следов пороха. Все не отстирается, улика хоть и косвенная, но за неимением лучшей…».
Вышедший из операционной хирург, широкоплечий пикардиец с бородой и мускулистыми руками скульптора, протянул Боксону бесформенный кусочек металла:
— Отдадите вашему другу! Он молодой, сердце здоровое, должен выжить. Надеюсь, завтра он придет в сознание, и, если не случится осложнений, на Рождество будет есть индейку у себя дома…
— Что я могу сделать для вас? — спросил Боксон, пряча пулю в карман.
— Оплатить счет и внести посильное пожертвование в пользу больницы. Все подробности в канцелярии.
— Когда я могу поговорить с господином Трэйтолом?
— Дня через два, не раньше. Да и то — смотря по состоянию пациента.
На крыльце больницы выходившего Боксона остановил невысокий мужчина с седыми усами и в тяжелом черном пальто.
— Господин Боксон, — сказал он и показал удостоверение, — я — старший инспектор Дамерон. У нас возникли некоторые проблемы…
— И что же стряслось? — без тени волнения осведомился Боксон. (Он действительно уже не чувствовал волнения — сработала защитная реакция здорового организма, нервное напряжение сменилось апатией.)
— Давайте пройдем в полицейский участок, тут ведь недалеко, я все расскажу по дороге, — предложил старший инспектор, и Боксон согласился. «Инспектор пришел один, — подумал он, если бы меня подозревали, здесь был бы патруль…»
— Господин Боксон, там, на шоссе, вы видели убитых или раненых? — спросил полицейский.
— Нет, мы удирали оттуда весьма поспешно, так что результатов перестрелки я не рассмотрел.
— А почему вы считаете, что там была перестрелка? — старший инспектор внимательно посмотрел ему в лицо.
Боксон достал из кармана портмоне и показал полицейскому удостоверение отставного лейтенанта Иностранного Легиона:
— Я слышал несколько выстрелов, а не хлопанье автомобильных камер…
Инспектор взглянул на документ и произнес:
— В таком случае мне следует рассказать вам, что наши люди увидели на шоссе.
В полицейском участке имелась специальная комната для допросов — без окон, но с зеркальной стеной. Инспектор предложил Боксону сесть за стол, сам сел напротив, раскрыл картонную папку.
— Господин Боксон, вы не могли бы рассказать, какое дело привело вас и господина Трэйтола на территорию Франции?
— Частным детективам не рекомендуется разглашать конфиденциальную информацию, тем более, что я не получал на это санкцию руководства, но, принимая во внимание сложившиеся обстоятельства, я должен буду сделать исключение.
— Да уж, пожалуйста!..
— По заданию нашего американского клиента, имя которого мне неизвестно, я и господин Трэйтол собирали информацию о контактах лево-радикального террористического подполья Центральной Америки с нелегальными торговцами оружием в Западной Европе.
— Весьма захватывающая тема!..
— Да, именно так! Одновременно, под руководством господина Трэйтола, я проходил стажировку, как административный руководитель создающегося лондонского филиала частного детективного агентства «Трэйтол и компания». Пять лет назад я закончил юридический факультет Сорбонны, так что данная должность соответствует моей гражданской профессии.
— А какова ваша военная профессия?
— Я войсковой разведчик, если угодно — парашютист-диверсант.
— То есть, вы должны хорошо владеть легким стрелковым оружием?
— Да, разумеется! Я не снайпер, но стрелять умею.
В кабинете повисла краткая пауза, и инспектор задал следующий вопрос:
— А почему вы не спросите, что именно наш патруль обнаружил на шоссе?
Боксон улыбнулся:
— Господин старший инспектор, я отлично понимаю, что на любой мой вопрос вы ответите только тогда, когда сочтете нужным. И если вы сочтете нужным рассказать мне что-то, то вы сделаете это без моих вопросов. Простите за малозначительную подробность, но я умею сидеть в засаде сутками, поэтому сдержать свое любопытство на несколько минут не составит для меня труда…