Зато Белла размякла и наконец позволила ему согласиться на предложение Рона. Вот так и вышло, что шестого августа, запасшись подарками для хозяев и выслушав длинную лекцию о том, как следует себя вести, Гарри отправился через камин к Уизли — они жили в Оттери-Сент-Кэтчпол, в доме с многозначительным названием «Нора». Динки под присмотром Беллы собирала чемодан с таким тщанием, словно мы отправляли ребенка в Букингемский дворец. Забавно, как нас больше волнует мнение врагов, чем друзей…
Гарри решительно заявил, что провожать его не надо — уж как-нибудь сумеет сам выговорить адрес. Должно быть, он боялся, что получится неловкая сцена. Но Белла, конечно, не собиралась отправлять его одного черт знает куда. Она поцеловала его на прощание, однако, стоило Гарри исчезнуть в камине, тут же аппарировала под разиллюзионным в Оттери-Сент-Кэтчпол. Надо же было убедиться, что ребенок прибыл по назначению, и посмотреть, пусть издалека, как его примут Уизли.
Я не стал ее сопровождать — меня ждали занятия поважнее. Дело в том, что накануне мне пришло письмо без подписи, с условного адреса Ткача. Он предлагал устроить общую встречу. «Мы имеем право знать, что происходит», — гласила приписка.
––––––––––––-
* Дэвид (Дай) Ллевелин - знаменитый игрок квиддичной команды “Кэрфильские катапульты”, известный отчаянным и безрассудным стилем игры. Погиб во время отдыха на о. Миконос в Греции, когда на него набросилась химера. В честь него названа палата в св. Мунго, где лечат укусы (в ней лежал Артур Уизли в ГП-5)
Глава 17
Он работал в банке и разбирался в таких вещах, как проценты и акции, а в этом чаще всего разобраться просто невозможно. Но он говорил: «Проценты растут» или «Акции падают» с таким видом, что всякий бы его зауважал.
Для встречи, куда я попал по присланному портключу, Уиган снял маленький коттедж в курортном городе Торки. Правда, в этот день отдыхающих, надо полагать, было немного — погода испортилась, лил такой дождь, что в двух шагах ничего нельзя было разглядеть. Зато крошечная кухня коттеджика выглядела теплой и уютной. Здесь было магловское электрическое освещение, слишком яркое, до рези в глазах, но Уиган предусмотрительно захватил свечи.
Когда я появился, помимо Ткача, в доме уже были Акушер, то бишь Причард, и Гвоздик, то есть Уиллоуби. Причард изменился мало, а вот Уиллоуби от спокойной жизни растолстел, как на дрожжах. Пока мы обнимались и хлопали друг друга по плечам, в кухню вошел Джем, левитируя перед собой поднос с бутылками пива.
— Все в сборе, — заявил Уиллоуби, устраиваясь на подозрительно хлипкой табуретке.
— «Гусеницы» не хватает, — заметил Причард.
— Кто такой Гусеница?— спросил я, и все заржали.
Как выяснилось, под этим именем был известен Северус Снейп, тот самый, что теперь вел у Гарри зелья. Воспоминания о нем я по большей части вырезал, так что теперь с интересом выслушал историю о недолгом пребывании Снейпа в разведотделе*. Поразительно, насколько случайное прозвище прилипло к нему, как родное. И вправду ведь похож на ядовитую гусеницу…
Впрочем, без Снейпа мы прекрасно могли обойтись. Сначала выпили за встречу, потом, в молчании, — традиционный тост за тех, кто не вернется. Поболтали о том, о сем, пока наконец Джем, взявший на себя обязанности председателя, не сказал:
— Ну что, ребята, давайте к делу…
Уиган ушел в соседнюю комнату и включил телевизор, чтобы создать дополнительный шумовой фон — хотя дом и так сто раз проверили на прослушивающие заклятия. Когда Ткач вернулся и сел, все уставились на меня. Я пересказал то, что знал о случившемся в Хогвартсе, и опустил в думосброс полученное от Гарри воспоминание.
Смотрели мы его несколько раз — и вместе, и поочередно. Мнения разделились.
— Это Лорд, — убежденно сказал Гвоздик.
— Похо-ож, — задумчиво протянул Акушер.
— Слушайте, вы у нас самые молодые и плохо его помните, — возразил Джем. — Ничего общего, я вам говорю!
— Да такой и был! — горячился Уиллоуби. — Вспомни последние годы… Он же под конец совсем свихнулся!
— Гадючка, что скажешь? — обратился Джем ко мне.
— Не он.
— Двое за, двое против, — подвел итоги Реннингс. — Ткач, твое мнение?