Все было стройно, убедительно, логично. И теперь этот понятный и привычный мир рухнул. Я попытался поставить себя на место Гарри. Что бы я почувствовал, узнав, что на самом деле сын врагов? Наверное, унижение. А еще задумался бы, почему меня усыновили. Из жалости? Ради насмешки? В надежде, что еще удастся сделать из меня человека?..
Я затушил сигарету в пепельнице и отправился поговорить с Беллой. Она же не совсем дура, просто слегка со сдвигом, и рано или поздно поймет… Но ничего не получилось — стоило мне появиться, как Красотка демонстративно ушла в гостевую спальню и заперлась там. Ну и черт с ней!
Увиделись мы лишь рано утром, на спарринге. Несколько лет назад мы отвели для тренировок часть чердака в левом крыле, куда вел отдельный вход. Стены и пол здесь были обтянуты мягкой тканью, заглушающие заклятия блокировали все звуки изнутри, а дверь автоматически запиралась, едва в зале оказывались два человека. Поставить такие чары пришлось после того, как к нам однажды случайно забрел Гарри. Было ему тогда лет пять, кажется. Он жутко перепугался — должно быть, решил, что мы с Беллой пытаемся убить друг друга. Даже расплакаться не смог, только стоял и смотрел, а потом еще сутки не мог говорить от потрясения. С тех пор мы стали осторожнее…
Когда я поднялся по лесенке, дверь зала была приоткрыта. Я подумал, что Белла наверняка захочет придать мне заряд бодрости с утра — и не ошибся. На расшаркивания она точно была не настроена, потому что стоило мне открыть дверь нараспашку, как навстречу полетело режущее заклятие. Но я старый стреляный воробей, все-таки двадцать лет с любимой супругой… Так что я успел нырнуть под луч, перекатившись по полу. При этом чудом избежал второго заклятия — уйма времени ушла на то, чтобы подняться. Секунды две, не меньше. Белла успела подскочить и со всей дури зарядить мне под дых, так что я еще несколько мгновений не помнил, на каком я свете.
Палочки полетели в сторону — мало ли, еще сломаются ненароком, раз уж пошел мордобой. Белла схватила меня за запястье и коленом ударила в локоть. Больно было зверски, но я сумел вцепиться ей в ногу, и мы вдвоем повалились на пол — Белла сверху. Это был ей бонус, она сдавила руками мне шею. Я стал задыхаться, истерично нашаривая рукой ее лицо, и ткнул ей пальцем в глаз. Хватка чуть ослабла. Пока Красотка мешкала, я перекатился на нее, навалился всем весом и с наслаждением врезал кулаком в лицо, еще раз и еще…
Все-таки в полном контакте есть то преимущество, что я тяжелее. Если бы не сломанная правая рука, черта с два Белла бы вообще вывернулась. Но сейчас я не мог ее как следует прижать, так что она надавила мне на сонную артерию и сбросила с себя, когда я ненадолго отключился.
Пару раз пнув меня по ребрам, Белла отошла в сторону и спросила: “Всё?”. Я не мог ответить, так что просто помахал в воздухе уцелевшей рукой — мол, все, все… Дальше просто лежал и слушал шаги: вот Белла подбирает палочки, вот открывает стенную панель, чтобы достать обезболивающее зелье. На лечение руки ушла прорва времени. Сращивать ее пришлось минут двадцать, так что без обезболивающего мне пришлось бы несладко. Затем мы поменялись местами, и теперь уже я лечил Беллу. У нее ничего особенного не было: только кровоподтеки на лице, заплывший глаз, и во рту было несколько сломанных зубов.
Потом мы еще покурили, сидя на полу. Эйфория от схватки прошла, зато боль постепенно возвращалась: все тело саднило, хотелось забраться под одеяло и спать. Но надо было ловить момент, пока Красотка уставшая и спокойная после драки.
За полчаса, хоть и с трудом, мне все же удалось уговорить ее не упоминать Дамблдора при Гарри. Однако потом Беллу опять понесло неизвестно куда.
— Надо было сказать ему правду, вот что!
— Какую? Что Лорд убил его родителей?! Так, во-первых, кто сказал, что это правда? Во-вторых, для Гарри это…
— Нет же! — она возмущенно посмотрела на меня. — Что он и есть Лорд!