— Он спит? — решился спросить Драко.
— Нет. Без сознания.
— А он вообще очнется?
Ральф мгновенно стукнул его и прошипел: «Заткнись!», но я только пожал плечами — Драко лишь высказал вслух то, о чем я и сам думал.
— Мы надеемся, что да, — ответил я, обращаясь к Драко. — Скажи, пожалуйста, ты в курсе, что случилось ночью?
Но он молчал и никак не мог отвести взгляд от воскового лица Гарри.
— Мы только сейчас обо всем узнали, — пояснил Ральф. — Меня разбудил Снейп. Сказал: «Твой двоюродный братец опять сунул нос, куда не следует, и его, кажется, здорово потрепали. Если хочешь, навести его в лазарете. Возьми с собой Драко, ему это тоже послужит уроком». По дороге я встретил одного знакомого рэйвенкловца, а тот рассказал, что слышал от кого-то с Гриффиндора: якобы Гарри ночью зачем-то отправился в подземелья, а там оказался Квиррелл, который сошел с ума и чуть его не задушил.
Опустив голову, Ральф добавил:
— Наверное, это моя вина. Днем я присматривал за Гарри, но мне и в голову не приходило, что…
— Ты не мог следить за ним сутки напролет, — ответил я, пожав плечами.
Делать виноватыми подростков точно не было смысла.
— Я думаю, в подземелье был еще Уизли, — очнулся наконец Драко. — Он тоже в лазарете. Видели, он спит вон на той кровати? Ну, и грязнокровка, наверное, она везде с ними ходит…
— Что за грязнокровка? — спросил я и машинально добавил: — Драко, следи за языком, заглушка здесь не стоит.
— Гермиона Грейнджер, — Драко словно выплюнул эту фамилию.
«Гермиона… Но она тут ни при чем…».
Так вот она, та самая загадочная подружка Гарри! Теперь понятно, почему он так старался лишний раз ее не упоминать…
Но сейчас это уже не имело значения.
Я хотел еще что-то спросить, но тут за ширмой послышалось движение. Появилась Помфри с двумя целителями в светло-зеленых мантиях. Одного я знал — это был Уилбур Пенхоллоу, заведующий отделением магических травм в клинике святого Мунго.
Нас всех выставили. Драко перед уходом оставил на столике подарок для Гарри — коробку шоколадных лягушек.
Из-за ширмы слышались голоса, звяканье инструментов, певучие, словно музыка, диагностические заклятия. Минут через двадцать целители вышли. Младший протянул Помфри свиток пергамента, исписанный мелким неразборчивым почерком, и принялся что-то объяснять, тыкая в него палочкой.
— Какие результаты? — спросил я Пенхоллоу, который протирал очки носовым платком.
— А вы, собственно, кто? — спросил он удивленно, поскольку лишь сейчас обратил на меня внимание.
— Опекун Гарри.
— Понятно, — целитель вздохнул. — Как вы уже знаете, примерно пять часов назад на ребенка было совершено нападение, и он сильно пострадал. К счастью, оказавшийся поблизости директор школы своевременно провел реанимационные мероприятия. Была вызвана дежурная бригада из нашей клиники. Сейчас непосредственной угрозы для жизни мальчика нет, но окончательно говорить о его состоянии можно будет, только когда он придет в сознание.
— А это вообще случится?
Целитель поморщился.
— Мы верим, что лечение окажется успешным. Но, конечно, нужно быть готовым ко всему.
— Ясно…. Спасибо за откровенность.
Он пожал плечами и повернулся к своему помощнику, тут же забыв о моем существовании. Зато подошла Помфри со списком зелий.
— Я прошу прощения, вы не могли бы аппарировать в Лондон? У нас нет вот этого, этого и этого…
Я разбудил Беллу — она сонно потянулась и попыталась укрыться, но тут же резко открыла глаза и села на кровати. Вспомнила… Не дослушав меня, вскочила и скрылась за ширмами. Когда я заглянул туда, она уже сидела у кровати Гарри, держа его за руку, как пару часов назад, и, казалось, не видела и не слышала ничего вокруг.
***
Я аппарировал сразу за воротами Хогвартса. В Косом переулке обошел все аптеки, которые были уже открыты, и перебудил хозяев закрытых. За одним из снадобий пришлось отправляться в Дублин, в Высшую школу зельеварения. Там его тоже не было в наличии, но мне обещали приготовить и прислать в Хогвартс к трем часам пополудни.
Зелья, насколько я мог судить, были все, как на подбор, «убойные» — такими лечат от последствий тяжелого инсульта.
Или множественных круцио…
Когда я вернулся в школу с коробкой лекарств, огромные часы над входом показывали без пяти минут десять. В холле толпились ученики, двери Большого зала были закрыты, над ними светилась надпись: «Не шуметь! Идет экзамен!». На втором этаже было безлюдно, лишь мадам Помфри через приоткрытую дверь лазарета спорила с какой-то девчонкой.
— …Сожалею, но это исключено. Поттер еще без сознания, навещать его нельзя. Попробуйте зайти вечером. Нет, Уизли тоже нельзя видеть, он спит.
Девочка развернулась и пошла по коридору мне навстречу. Гриффиндорская мантия, густые вьющиеся волосы… Где-то я ее уже видел.
Я метнулся в лазарет, сунул Помфри коробку с зельями и рванул обратно по коридору. К счастью, девчонка не успела далеко уйти.
— Мисс Грейнджер! Подождите!
Она обернулась, поспешно вытерев глаза рукавом.
— Меня зовут Рудольф Лестрейндж, я опекун Гарри…
Девочка вздрогнула и сделала шаг назад. В ее взгляде мелькнул не то страх, не то враждебность. То ли ей была известна наша репутация, то ли ее напугал мой вид. Еще бы — я сейчас, наверное, походил на маньяка.
— Мне очень нужно с вами поговорить, — я старался, чтобы мой голос звучал как можно убедительнее. — Вы ведь были с Гарри в подземелье?
— Д-да, но… Я ничего не знаю. Простите, мне надо идти.
Я преградил ей путь.
— Дайте мне пройти, — сдавленно сказала она, — а то я буду кричать.
— Не надо, — тихо ответил я. — Мисс Грейнджер, я прошу вас… Гарри очень плохо. Он может умереть. Вдруг то, что вы расскажете, поможет его вылечить?
Мерлин великий, я прошу помощи у грязнокровки…
Девочка судорожно оглянулась по сторонам, будто искала возможности сбежать. Вблизи было видно, что под глазами у нее залегли темные круги, а волосы свалялись, как пакля. Должно быть, этим утром ей было не до того, чтобы причесываться.
— Вы думаете, мадам Помфри не справится? — неуверенно спросила она. — Но ведь Гарри можно перевезти в магловскую больницу! Знаете, мои родители — врачи. Они, правда, стоматологи, но, по крайней мере, подскажут, в какую клинику обращаться…
Я даже не сразу понял, о чем она говорит, будто это было на другом языке.
— Не думаю, что в магловской больнице совладают с магической травмой. Мисс Грейнджер, расскажите мне, что произошло. Это очень важно.
— Я не…
— Если бы с вами что-нибудь случилось, вашим родителям, наверное, было бы легче, если бы с ними кто-нибудь поговорил.
Она долго молчала. Потом откинула волосы назад и сделала глубокий вдох.
— Ну, хорошо. Но я не была с Гарри до самого конца, я не все знаю… В общем, вчера вечером мы пошли навестить Пушинку. Это одна собака здесь, в школе, Гарри ее подкармливает…
Я отошел к окну, девочка машинально последовала за мной.
— Гарри рассказывал мне о Пушинке, — сказал я. — Мы собирались летом забрать ее к нам домой.
— Что? — девочка вдруг закашлялась. — А, ну да, наверное… Так вот, Пушинка сидит на цепи в коридоре на четвертом этаже. Она охраняет люк в полу. Вообще-то студентам запрещено туда ходить, но Хагрид знал, что мы там бываем. Хагрид — это…
— Хозяин собаки, я в курсе. И что случилось, когда вы пришли?
— Мы увидели, что собака спит. Рядом валялась брошенная арфа — Пушинка всегда засыпает, когда слышит музыку. А люк был настежь открыт. Мы подумали, что… ну, кто-нибудь туда упал. Решили спуститься, чтобы посмотреть, не нужна ли помощь. Сразу под люком начинался туннель, довольно глубокий, а за ним…
— Погодите, мисс Грейнджер, — я коснулся ее плеча, и девочка вздрогнула. — А почему, собственно, вы решили, что кому-то нужна помощь? Если это собака Хагрида и она что-то охраняла, может, сам Хагрид и спускался в подземелье за своим имуществом? Тем более что там была арфа — значит, этот человек пришел туда намеренно.