«Повезло», – с облегчением подумал Паша, когда проверявший мельком взглянул в документ, сверил Пашино лицо с фотографией, подольше задержал свой взгляд на Ниночкином лице, отчего парень внутренне напрягся, и, отдав честь, удалился.
– Ниночка, пойдем отсюда, – тихо попросил он.
Но девушка почему-то не ощутила ту опасность, которая минуту назад висела над ними, как топор палача. Она проигнорировала его слова и молча наблюдала за тем, как к платформе медленно подъезжала электричка. Ниночка и себе бы не смогла объяснить, что пригвоздило ее к месту, почему ей захотелось подождать прибытия поезда. Интуиция? Ощущение, что с приездом этого железного змея случится что-то важное в ее жизни?
Странным образом – на это Ниночка обратила внимание – повели себя военные. Они бойко стали рассредоточиваться. Вскоре, вдоль всей платформы, стояла длинная цепочка из вооруженных людей.
Или ей это показалось? Может, так надо? Ведь выходят в ее времени контролеры к вагонам поездов, чтобы проверять билеты.
Вооруженные люди создали «новую дорогу» к зданию вокзала: при выходе из поезда пассажирам придется идти по узкой полосе-проходу и пробираться в потоке к вокзальной двери. А там – Ниночка уже видела – им придется пройти некий досмотр: а именно, показать свои документы.
Электричка остановилась. На перрон стали выходить люди. Много людей.
«Воскресенье сегодня, что ли?» – мелькнуло в голове у Ниночки.
Она уже потеряла счет времени – какой день недели, да кто его знает?
Паша, уже не спрашивая девушку, твердой рукой отодвинул ее в сторону от места, куда двинулся основной поток приехавших. Ниночка даже не заметила этого. Она напряженно всматривалась.
Если это действительно 1937-й год, люди отличаются только одеждой – те же лица. Может, только больше мужчин с растительностью на лице: всякие там бороды и усы. Да женщины более простоволосы, и отсутствует макияж. Почти. Много представительниц слабого пола в платочках. Молодые девушки в косынках, завязанных на затылке. Мужчины и молодые парни – в кепках. Наверно, мода такая. В ее мире даже древние бабки предпочитают береты и шапочки, а не платки на голове. А мужчины, если и надевают летом головной убор, то чаще всего бейсболку. И галстуки они не носят. Этаких привычных для ее общества деловых молодых людей, с портфельчиками и в костюмах, не видно…
Между тем народ выходил из вагонов электрички и потоком шел в двери вокзала, чтобы через него пройти, как через проход, и оказаться в городе.
Снова к ним подскочил капитан НКВД. Окинул Пашу с ног до головы колючим взглядом и строго потребовал:
– Ваши документы!
Паша тут же подчинился. Не спорить же, что его уже проверяли.
– О, да ты свой! – подобрел капитан. – Давай тогда, помогай! Иди к концу перрона, – он ткнул налево. – Найдешь майора Печёнкина. Скажешь: готов помочь.
– Есть! – коротко отозвался Паша.
Капитан исчез, Паша повернулся к Ниночке. В глазах его была тревога.
– Ниночка! Пойдем, я тебе на вокзал проведу.
Он, действительно сделал это беспрепятственно, только махнув своими «корочками». Девушку пропустили.
– Ты сядь там где-то на скамейку и подожди меня, – взволнованно напутствовал ее Паша напоследок. – Хорошо? Только, пожалуйста, никуда не уходи!
Ниночка кивнула и послушно зашла внутрь здания…
Глава 63. Снова втроём!
…Ниночка послушно прошла внутрь здания вокзала, устроилась на свободном месте. Сидела, рассеянно глазела по сторонам и поджидала Пашу.
Вдруг девушка вздрогнула от внезапного видения, мелькнувшего перед ее глазами. В нескольких шагах от нее, в общем людском потоке, проходившем по залу от одних дверей к другим, двигался парень в спортивном костюме. Высокий, подтянутый. Ладная мускулистая фигура, прямая спина. И… ну, просто одно лицо с Артемом Муравьевым. Правда, прическа другая: вместо привычных мелированных прядей – коротко подстриженные волосы.