Когда тарелки опустели, а животы наполнились вкуснейшим завтраком, Вадим неожиданно вышел из кухни и вернулся, держа в руках что-то очень тяжелое, оказавшееся толстой книгой.
-- Ничего, что я загружаю вас с утра пораньше? — спросил он. — Просто сегодня вы вряд ли вернетесь сюда. Оно и понятно: нужно осмотреть квартиру, разобраться с вещами.
-- Все в порядке, — кивнула я. — А что это?
-- Это — самый настоящий раритет. — Торжественно произнес мужчина, бережно кладя книгу на стол. — Признаюсь, я серьезно увлекаюсь мистикой. Не только фантастикой, но и всяческими сказаниями, верованиями, я бы даже сказал, оккультизмом.
Вот так сюрприз! Хотя давно пора уже перестать удивляться чему бы то ни было — все же каждый занимается в свободные часы, чем душа пожелает. Тем временем Вадим продолжал.
-- Я обыскал такое множество источников интересующей меня информации, что даже уму непостижимо, но эта книга стала для меня поистине бесценной находкой. Здесь я прочел много такого, что заставило серьезно задуматься… надо всем. Возможно, я тороплю события и забегаю вперед, но я хочу, чтобы вы знали, — теперь Вадим смотрел только на меня. — Знали, что именно делаете.
-- Я не совсем понимаю, о чем вы говорите, — призналась я.
-- Сейчас объясню, — мужчина слегка тряхнул головой и продолжил. — Я весьма наслышан о вас, Анна, как о подающем большие надежды дизайнере и художнике. Поэтому-то вы и приехали сюда. Мне нужен ваш талант, чтобы воплотить в жизнь вот это.
Вадим положил руку на книгу.
-- То есть вы хотите… — начала я.
-- Да, — перебил меня бизнесмен. — Я хочу, чтобы вы перевели кое-какие рисунки из этой книги на стены одной из комнат.
Воцарившейся тишине позавидовал бы любой монастырь. Пока я понемногу переваривала услышанное, Вадим продолжил.
-- Это, как осуществление давней мечты. Вы не представляете, что для меня значат эти символы. Это единение с чем-то непонятным, иррациональным, не подчиняющимся никаким объективным законам. Возможно, подобное трудно понять, но все же. Комната, в которой моя сущность сможет беспрепятственно сливаться с этой духовной… субстанцией — моя самая сокровенная мечта, понимаете?
Я кивнула. Мне стало как-то неудобно от столь неожиданного признания. Конечно, это странно, но почему бы и не отказать человеку, жаждущему… э-э-э, 'слияния с субстанцией'. Во всяком случае, я просто не вижу в этом ничего плохого. Кто-то находит себя в науке, кто-то — в искусстве. Каждому свое.
-- Что конкретно вы хотите перенести на стены? — Спросила я.
-- Я знал, что вы меня поймете, — улыбка Вадима стала еще шире. — Для начала мне хотелось, чтобы вы просмотрели книгу самостоятельно, так сказать, оценили обстановку. А уже завтра, когда вы приметесь за работу, я укажу вам нужные страницы, хорошо?
-- Договорились, — согласилась я.
-- Замечательно! Ой, что же мы все еще сидим, когда надо уже вовсю знакомиться с городом? — Спохватился Вадим. — Совсем заболтался. Спускайтесь пока вниз, я скоро подойду. Нет, нет! Вещи оставьте здесь. Их перенесут к вам в квартиру — не портить же прогулку тянущим вниз грузом за спиной!
Отыскав выход, Артем и я начали спускаться вниз. Едва мы одолели два пролета, как парень не выдержал.
-- Аня, мне нужно тебе кое-что сказать.
-- Что же? — Поинтересовалась я.
-- Это по поводу Вадима.
-- А что такое?
-- Спрашиваешь? Ты что, уснула после завтрака и ничего не слышала?
-- Ой, Артем, перестань. Ну что ты вечно обо всем так беспокоишься?
-- Беспокоюсь? Аня, ну как ты не поймешь, всего, что я услышал, с лихвой хватило, чтобы…
-- А чего это вы до сих пор здесь стоите? — Раздался голос Вадима, молодецким шагом спускающегося по лестнице. — Я уже думал, вы меня внизу заждались.
-- Вот, никак не перестаем удивляться, какая чистота в подъезде, — вывернулся Артем.
-- А-а-а, ерунда, — махнул рукой бизнесмен. — У нас так во всех домах, ничего удивительного. Я же говорил, Пункт 11 — самое спокойное и тихое место, во всех отношениях. Ну, не будем же мы весь день торчать на лестнице, идемте вниз. Пора опробовать себя в роли экскурсовода.
Бесшумно открывшаяся дверь вывела нашу компанию в уютный зеленый дворик. Полуденное солнце мягко согревало кожу, а не жгло невыносимым жаром утюга, как в Москве. Вокруг подъезда огражденные низеньким железным забором цвели пестрыми бархатцами аккуратные клумбы, зеленели ровно подстриженные кустики, а над скамейкой свесила тяжелые от соцветий ветки сирень.
-- Надо же, — не удержалась я. — Лето в самом разгаре, а сирень еще цветет…
-- О, сейчас все объясню, — Вадим сорвал небольшую веточку с цветами. — Во-первых, лето и весна в наших краях наступают позже, что неудивительно в этих широтах, а во-вторых, это особый сорт сирени. Она цветет чуть позже обычной и гораздо дольше. А уж какой аромат источают цветы…
-- Да уж, как будто кто-то разлил флакон с духами, — заметил Артем.
-- Хорошая шутка, молодой человек! — Интересно, Вадим хоть когда-нибудь перестает улыбаться? — Следуйте за мной.
Мужчина уверенно повел нас вперед и пять минут спустя мы вышли на более-менее широкую улицу, по которой вчера и приехали в этот городок.
-- Сейчас мы на Длинной улице, — констатировал Вадим. — Это действительно самая длинная улица Пункта 11, хотя вам она покажется совсем крошечной. Да и город наш, сами знаете, небольшой. Но позвольте краткое лирическое отступление в историю. Пункт 11 был построен в 1950 году. Уже тогда ему прочили славу разработчика передовых технологий в военной области. Сюда для работы были свезены одни из лучших светочей науки того времени, а про оборудование я даже и не заикаюсь. Здесь действительно развивались новейшие отрасли, разрабатывались технологии, с успехом применяемые преимущественно в военной и транспортной технике, поэтому город, естественно, был засекречен, а доступ к нему — строго ограничен. Так продолжалось до распада СССР. Сейчас здесь, конечно же, никто ничего не исследует.
-- Тогда почему на въезде в город до сих пор стоит пропускной пункт? — спросила я.
-- Дело в том, — начал Вадим. — Что подавляющее большинство прежних жителей города никуда не уехало, а осталось здесь. Ну а концентрация такого количества умных людей в одном месте требует, само собой, пристального внимания. Знаете ли, в последнее время появилось очень много предприимчивых людей, желающих, хм, выгодно вложить свои капиталы. Иными словами, перепродать уже готовые достижения за границу. Вот государство и следит, чтобы в Пункт 11 не заглядывали… э-э-э, нежелательные личности.
-- Столько предосторожностей… — недоуменно произнес Артем.
-- А то вы не знаете, как люди умеют делать из мухи слона.
-- Вадим, а вы, получается, тоже… — начала я.
-- Жил здесь раньше? Нет, я приехал сюда всего лет пять назад. Признаюсь, сам узнал о городе абсолютно случайно. Заинтересовался. Потом, все-таки, возраст берет свое: захотелось тишины и спокойной старости. Вот так и получилось.
Пока Вадим говорил, мы шли по аккуратному тротуару. Такому буйству зелени позавидовал бы любой город: справа высились стройные тополя и березы, окруженные декоративными деревцами и кустами, густую изумрудную траву идеально ровными рядами пересекали цветочные полосы. От ярких красок пестрило в глазах, но это нисколько не раздражало, скорее наоборот.
-- А вот и здание муниципалитета! — Воскликнул Вадим, едва мы миновали третий жилой дом.
Перед нашими взорами раскинулась неширокая площадь, в центре которой красовался высокий фонтан. Статное каменное изваяние прекрасной девушки с кувшином сверкало на солнце отполированными до блеска изгибами. Я невольно присмотрелась к статуе. Девушка стояла прямо, устремив смелый и гордый взгляд куда-то вперед. Идеально правильные черты лица выдавали в ней аристократическое происхождение. Длинные, почти до пояса, волосы водопадом струились по спине, а воздушные одежды, спускавшиеся ниже пьедестала, окончательно убеждали во внеземном происхождении прекрасной девушки. Мастерство скульптора поражало воображение — казалось, сейчас статуя вздохнет и спустится вниз, оставив на каменном постаменте тяжелый пузатый кувшин с резными краями и ручкой.