На оперативном совещании офицерского состава отдела он потребовал от всех, выделив особо начальника милиции, усилить работу по выявлению хищений.
— Везде, особенно на стройках, расхищается масса средств, — повторял он известные истины. — Бывшие троцкисты и бывшие коммунисты слетаются к нам сюда, как мухи на мед. Со всей страны слетаются. Надо всеми доступными нам методами убедить, что здешний климат им противопоказан. С доморощенным ворьем бороться будет легче.
Посмотрите, как орудуют вербовщики. Обнаглели до такой степени, что прибывших на стройку самотеком оформляют как завербованных где-то и зарабатывают на этом колоссальные суммы. Видимо, не стоит напоминать, что значительная часть этих сумм идет на содержание различных контрреволюционных организаций. Копайте глубже и вы всегда обнаружите связь между ворьем и контрреволюцией. Возьмите дорожное управление: страшные приписки! И есть сведения, что пасутся там и горком с горсоветом, и Метелев с Ксенофонтовым, и Ростов-Дон с Москвой.
Оставшись наедине с Сайко, Малкин продолжил разговор на ту же тему, придав ему «мирный», доверительный характер.
— Ты не очень раскрывайся Лапидусу. От агентуры и агентурных разработок держи подальше. Все же он бывший торгаш, а это народ без чести и совести. Продаст и предаст за целковый.
— Крайком ему доверяет…
— А я не доверяю крайкому. Помяни мое слово: что-то там нечисто. Стройки по требованию горкома выделяют для проведения различных культурно-массовых мероприятий большие суммы. Как они расходуются? Надо срочно проверить. Порасплодили какие-то «черные кассы»… Почему «черные»? Может, потому, что там оседают ворованные у государства деньги? Рекомендую тебе срочно расширить агентурную сеть, бросить в прорыв лучшие силы. Чувствует сердце — назревают события. Согласно плану реконструкции курорта на тридцать шестой год в Сочи будут вестись работы пятьюдесятью пятью специализированными стройорганизациями и стройконторами. Предстоит освоить сто двадцать два миллиона рублей. Представляешь? Вот где Разгуляй-поле для ворья. Надо раздавить гадину, пока не наплодила гаденышей. Расплодятся — тогда тебе с твоей агентурой нос некуда будет сунуть. Бери все капстроительство и реконструкцию на себя.
— Ровдан не даст.
— А мы у него спрашивать не будем. Ты ж знаешь: я прокуроров не жалую. Терпеть не могу эту слякоть и вмешиваться в мои дела не позволяю. Тем более Ровдану. Ходил на цыпочках перед Гутманом, теперь лебезит перед Лапидусом… Ровдан скоро отыграет свое: прихлопну вместе со всей компанией.
— Ты, Иван Павлович, посмотри со своей колокольни на Боженко. Жульничал в горсовете — мы добились, убрали. А в партии не только сохранили, но и покровительствуют.
— Это ты о чем? — насторожился Малкин.
— Во-первых, Лапидус пристроил его в горфо, пустил, как говорится, щуку в воду. Во-вторых, не поверишь, выделил ему из «черной кассы» материальную помощь в три тысячи рубликов. Как нуждающемуся. Если помнишь — Островскому выделяли сто рублей. Ост-ров-скому! А тут три тыщи, как один рубль.
— Вот видишь! А я о чем говорю? — у Малкина загорелись глаза. — Проверь законность поступлений в нее средств. Без шума. Посмотрим, что получится. Они ж, гады, ссылаются в таких случаях на то, что это их взносы. Проверь, кто сколько внес с момента создания кассы, кто сколько получил в порядке помощи… Ну, ты знаешь технологию… Ох, и покажем мы им кузькину мать! Ох и воздадим каждому по делам его!
Дерзай! — Малкин крепко пожал руку Сайко. — Пора разворачиваться во всю мощь!
Сайко ушел.
«Толковый парень, — подумал Малкин, глядя ему вслед. — Нужный и надежный».
21
Тридцать шестой год был густо замешен на событиях «исторической» важности. Не успели утихнуть страсти, вызванные проверкой партдокументов, которой партийные летописцы определили значимость «огромной важности организационно-политического мероприятия по укреплению рядов ВКП(б)», — начался обмен партийных билетов — тоже мероприятие огромной важности по укреплению рядов. Снова пришлось «врагам партии» приспосабливаться, думать, как удержаться самим и сохранить свои кадры. Кроме того, надо было воспользоваться ситуацией и посильнее напакостить партии, исключая из ее рядов самых преданных и самых принципиальных.
Лапидус действовал осторожно. По важным персонам советовался с Малкиным, с мелочью управлялся сам. Основной удар пришелся на вновь прибывших: в связи с неурядицами, связанными с переездом, трудоустройством, снятием с учета, они по нескольку месяцев не платили членские взносы. С легкостью необыкновенной их исключали за потерю связи с партией, попутно навешивая иные ярлыки.