— Может возникнуть вопрос, зачем раньше стремились к централизации. Отвечу. Раньше мы не имели достаточно подготовленных кадров, способных руководить народным хозяйством, и потому укрупнение территорий почитали за благо. Сегодня положение изменилось. Есть, кадры и есть смысл идти на разукрупнение. Были, конечно, попытки найти иные формы, которые бы создали условия бесперебойного большевистского обслуживания нужд края. Но эти попытки шли по линии создания в краевых органах секторов, отделов, даже новых ведомств, и еще сильнее запутывали дело. Нередко маленькие сельскохозяйственные районы вносили прекрасные предложения в аппараты краевых организаций, но эти разумные, ценные предложения терялись в недрах канцелярий и многочисленных секторов. Из сказанного ясно, насколько правильно и своевременно решение ЦК нашей партии, решение правительства о разукрупнении Азово-Черноморского края.
Зал разразился аплодисментами.
— Слава нашей родной коммунистической партии, — вскочил с места Шелухин. — Да здравствует вождь всех времен и народов товарищ Сталин! Ура, товарищи!
— Ура-а-а! — загремел зал. Все дружно встали и разразились овациями, выкрикивая здравицы.
Кравцов долгим немигающим взглядом посмотрел на Малкина и, встретившись с ним глазами, многозначительно качнул головой, как бы спрашивая: «Ну, что я говорил? Болтун и выскочка. Или я не прав?»
«Прав, прав!» — согласился с ним Малкин, чуть заметно пожав плечами. Сделав несколько замедленных хлопков ладонями, что участники собрания восприняли как разрешение прекратить овации, сел. В зале наступила тишина и в этой тишине снова зазвучал голос Кравцова. Вибрируя густым баритоном, он доложил активу, обладателем какого политического и экономического потенциала стал край в результате раздела.
— Мы считаем, что раздел произведен сбалансированно и справедливо, с учетом исторически сложившихся границ. За Ростовской областью осталось пятьдесят шесть процентов территории, — за нами — сорок четыре. Если промышленность нашего края по удельному весу уступает промышленности Ростовской области, то сельское хозяйство, наоборот, смотрится очень выгодно. Оснащенное самыми современными сельскохозяйственными средствами производства, оно дало возможность получить в этом году прекрасный урожай зерновых, и не только зерновых.
— Позвольте с вами не согласиться, — вскочил с места нетерпеливый участник собрания партактива. — Прошу прощения, что прерываю… Мы отпочковались в средине сентября. Значит, зерновые получены не нами, а краем в старых границах. Зачем же чужие успехи приписывать себе? Поработаем год — посмотрим на что способны.
— Зачем ждать год? — возразил Кравцов. — Нетрудно и сегодня высчитать, сколько собрано колхозами и совхозами края. Нашего края, я имею в виду. У хлебороба каждое зернышко на учете, так что ошибка исключается. Разве не так? — Кравцов победно оглядел оживившийся зал. — Я бы советовал все же выслушать доклад до конца, а потом задать вопросы. Или невтерпеж?
— Выслушаем, чего уж там, — согласился оппонент. — Только вряд ли можно признать раздел сбалансированным. К нам колхозов отошло по вашим данным, пятьдесят семь процентов, а тракторов только сорок восемь. Зато лошадей нам отдали ого-го! Аж шестьдесят процентов! Попробуй прокорми такую ораву! Все сожрут, что вырастили, а нами закусят.
— Вот вы все же не хотите дослушать меня до конца, а я вам отвечу еще не названными цифрами. Вот: посевных площадей донцам отошло пятьдесят четыре процента, а нам — сорок шесть. Так кому нужно больше техники? А? Улавливаете разницу? Скажу, положа руку на сердце, и другое: сегодня, когда в стране временная нехватка горючего и запчастей, я бы не рвался к технике. Не потому, что я против прогресса, поймите меня правильно. А потому, что в сложившейся ситуации лошадка надежней. Соберемся всем миром, заготовим сколько нужно кормов… Верно, товарищи? Или я чего-то не понимаю?
— Верно! — зааплодировали горожане.
— Тогда позвольте мне продолжить.
И воодушевленный Кравцов обрушился на благодарных слушателей такой ошеломляющей статистикой, что всякие сомнения, у кого они еще теплились, разлетелись вдребезги и люди поверили: урожай кубанцы подняли поразительный.
— Еще бы не получить такой урожай с наших тучных кубанских черноземов! — воскликнул Кравцов, оторвавшись от текста. — Когда-то кубанские казаки, хвастаясь своим черноземом, говорили: «У нас такая молодая земля, что оглоблю посади — бричка вырастет!»