Вот они и выросли, эти брички, наполненные богатейшим урожаем!
Слово «казаки», уважительно произнесенное Кравцовым, больно хлестнуло Малкина по сердцу и он, словно провалился памятью в далекий девятнадцатый — год яростного наступления советской власти на казачество. Сколько горячей казачьей кровушки было пролито в тот жестокий, неразумный, несправедливый год! И снова, в который уж раз, поплыли перед глазами кровавые строки недоброй памяти Циркулярного письма ЦК ВКП(б) об отношении к казачеству. Тогда он воспринял его с юношеской безрассудностью, но когда увидел, какие последствия наступили в результате бездумного его исполнения, когда осознал его суть — впервые почувствовал себя преступником. «Необходимо, — говорилось в том письме, — учитывая опыт года гражданской войны с казачеством, признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления. Никакие компромиссы, никакая половинчатость пути недопустимы. Потому необходимо:
1. Провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем вообще казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с советской властью. К среднему казачеству необходимо применять все те меры, которые дают гарантию от каких-либо попыток с его стороны к новым выступлениям против советской власти…
2. Конфисковать хлеб…
5. Провести полное разоружение, расстреливая каждого, у кого будет обнаружено оружие после срока сдачи…»
И расстреливали, и истребляли, и стирали с лица земли хутора и станицы, переименовывая их в села, и глумились над казаками, над их обычаями, над стариками, женщинами и детьми, запрещали носить лампасы, изгоняли из обращения само слово «казак». Может, потому так тучна кубанская земля, что впитала в себя море человеческой крови? Воспоминания взбудоражили мозг, стало паскудно на душе. А Кравцов говорил об успехах. «Какие успехи? Край только образовался. Если они и есть, то это заслуга не его…» — Эти успехи, — разглагольствовал Кравцов, — добыты главным образом потому, что партийные и непартийные большевики нашего края неплохо поработали по ликвидации последствий вредительства, которое проводили лютые враги народа в нашем хозяйстве. Да! В этом плане многое сделано, но далеко не все. Сегодня мы, товарищи, не можем ни в какой степени заявить, что с делом ликвидации последствий вредительства все обстоит благополучно. Нет. Если мы ликвидировали последствия вредительства в целом ряде сельскохозяйственных процессов производства, то в области севооборота, семеноводства, животноводства, хранения хлеба ликвидация последствий вредительства проходит не так успешно. А мы с этими последствиями вредительства должны покончить в ближайшее время для того, чтобы в тридцать восьмом году безусловно выполнить лозунг товарища Сталина — дать стране семь-восемь миллиардов пудов хлеба, сделав наши колхозы большевистскими, а всех колхозников поднять на уровень культурной и зажиточной жизни.
Раздались аплодисменты. Кравцов с опаской посмотрел на Шелухина, достал из нагрудного накладного кармана «сталинки» носовой платок и, разложив его на ладони и прижав к лицу, промокнул обильный пот. Партийные активисты застыли в ожидании. Кравцов, отложив несколько страниц доклада в сторону, помолчал, массируя зубами нижнюю губу, и вдруг с ходу, словно вырвавшись из засады, разразился жестокой, многообещающей критикой в адрес тех, кого не было в зале. Досталось многим руководителям районов края, затянувшим уборку зерновых, допустившим непозволительные простои тракторов и другой сельскохозяйственной техники, председателям колхозов, так и не приступившим к уборке сахарной свеклы и подсолнечника, руководству «Майнефти», которое «растерянно топчется на месте» и почему-то никак не хочет догнать и перегнать по добыче нефти Грозненскую нефтяную промышленность. Особое внимание Кравцов уделил новороссийским цементным заводам «Пролетарий» и «Победа Октября», не выполнившим планы отгрузки продукции, и, наконец, всей мощью большевистской принципиальности обрушился на присутствовавших в зале представителей Краснодарского, завода имени Седина.
— Опыт показывает, — заключил он критическую часть доклада, — что там, где работали плохо, где работа не спорилась, где не выполнялась производственная программа, там мы, как правило, находили врагов, которые вредили, которые пакостили, которые шпионили, подготавливали диверсионные акты. Наша практическая задача сегодня и на ближайшую перспективу — навести крепкий большевистский порядок на заводе имени Седина, на цементных заводах Новороссийска и ликвидировать последствия вредительства во всей промышленности, в колхозах и на всех видах транспорта в крае. И мы будем никудышными большевиками, если не выполним и не перевыполним эту нашу боевую задачу.