Первый гак с оружием, встреченный Грешником. И первый, превосходивший его по росту. Причём прилично превосходивший. Плюс ни намёка на присущую этим тварям худобу: раздутая грудная клетка, на которой, вот уж сюрреализм, болтаются внушительные грудные железы кормящей самки, мускулатура гипертрофированная настолько, что захотелось оказаться где-нибудь подальше отсюда. Только пузо неизменное – такое же уродливо-выпуклое, свешивающееся до колен.
А ещё кожа у этой твари угольно-чёрная. Лишь на морде просматривается рисунок из чуть более светлых полос. Возможно – тёмно-красных, как подсказывало описание, но скудное и специфическое освещение не позволяло разглядеть такие подробности.
Однако Грешнику они не требуются. Тот это гак или нет – неважно. В любом случае он не поздороваться приближается, а убежать от здешней твари хотя бы четвёртого уровня – задача, как уже не раз убеждался, почти нереальная. Эта образина явно больше, от такой тем более не скрыться.
Значит, при любом раскладе придётся драться.
Но устраивать самурайский поединок по всем правилам против создания, действующего подобием расплющенного лома – не самая мудрая затея.
Потому схватился за лук.
Выстрел. Тварь небрежно уворачивается, стрела улетает в глубины подвала, и там с печальным звуком ударяется во что-то твёрдое.
Ещё выстрел. С тем же результатом.
На третьем гак вскинул левую руку, перехватил стрелу, небрежно отбросил её в сторону и внезапно рванул с места с невероятной прытью. Только что едва ногами перебирал, и вдруг за один миг преодолел добрые пятнадцать метров.
Грешник давно уже не жаловался на недостаток реакции, но сейчас он разминулся со смертью почти чудом, на считанные сантиметры пропустил оружие гака мимо себя.
И впервые промелькнула мысль, что, наверное, зря он затеял это дело. Чересчур много о себе возомнил, и сейчас за самоуверенность придётся расплачиваться. Если эта тварь и слабее тигра, то ненамного.
А ловушки с петлёй здесь нет, как и нет времени на её изготовление.
Это рассказывать долго, а на самом деле все действия и размышления происходили молниеносно. И осознание того, что разрывать дистанцию нельзя, тоже пришло сразу.
Слишком велика длина вражеского клинка и слишком быстро двигается гак. Нереально молниеносно, противореча законам физики. Не иначе, как у него что-то вроде навыка на резкое сближение развито.
Значит, остаётся только ближний бой. Минимальная дистанция, где противнику с его здоровенной железякой не развернуться.
И бой этот надо завершить как можно быстрее. Чуть протянет, его или сомнут, или отбросят подальше, чтобы добить взмахом тяжеленного ржавого палаша.
И Грешник шагнул навстречу твари. Левой рукой перехватил предплечье, дабы помешать вольготно размахивать железом, а правую выбросил вперёд и вверх.
Гак на это не как безучастный зритель взирал. Он тоже пустил в действие свободную руку.
Массивные короткие когти с треском прошлись по разгрузке, впились в бронежилет, продавливая его до ошеломляющей боли в рёбрах. Будто зубила к туловищу приставили и проталкивают их в плоть при помощи гидравлики давящей с усилием в тонну.
Рука Грешника тоже без дела не оставалась, она занималась нанесением ущерба. Два пальца с дурной силой врезали по глазницам. Тошнотворно-сочный звук, и вот уже монстр впервые за всё время подал голос. Вскричал недоумённо, почти испуганно, отшатнулся, одновременно пытаясь увлечь жертву за собой.
Ещё не понял, что никакая это не жертва, а самый что ни на есть охотник.
Грешник даже не стал выкручиваться из хлипкого захвата. Позволил себя потянуть, как игрушку на верёвочках. Чуть присел и, выпрямляясь, с дикой силой врезал кулаком по далеко выдающемуся подбородку твари. Снизу вверх заехал, в самый краешек.
Не зря в рукопашный бой вкладывался – удар вышел, что надо.
Зубы гака лязгнули, хватка ослабла, уродливый палаш со звоном покатился по бетонному полу. Нет, о нокауте говорить рановато, но тварь, что называется, поплыла. Будь это спортивный поединок, рефери дал бы ей время, чтобы прийти в себя и продолжить бой, или признать поражение.