— Эй, Олег! — Из такой же двери, торчащей посреди леса, высовывалась хорошо знакомая, "растрёпано-подстриженная" голова Дины. — Вы, там… Люди не виноваты, что вам достались такие Боги…
Не дожидаясь моего ответа, женщина махнула рукой и вновь скрылась за дверью.
— Виноваты, Дина… Мы их кормим!
Глава 50
****
Пацан был нагл, зол и голоден.
Три основных состояния его "тушки" вот уже долгие семь месяцев.
И, если сейчас его не спасет чудо — это будут его последние состояния в жизни.
Лежащий поодаль Младший блаженно щурился, наблюдая, как щенки кружатся вокруг человеческого детеныша, вооруженного копьем и большим ножом. Один из самых глупых и торопливых щенков уже остывает в сотне метров от места проходящей схватки — природа сама выбраковывает, сама и заботится.
Очередной щенок сделал вид, что собирается прыгнуть, но, в последний момент прижался к земле.
Прыгнул его сосед слева и завизжал, напоровшись на уверенно подставленное копьё — человеческий детеныш на уловку не повелся и в выводке стало на одного волчонка меньше.
Волчица, попыталась было встать на защиту своего выводка, и даже оскалила клыки, только, прилетевшая от вожака плюха, сбила ее с ног, предупреждая и наказывая, одновременно.
Младших стало много.
Очень много.
Сытая и простая жизнь быстро превратила "волчат" в слабых и изнеженных.
И теперь стая за это платит кровавую цену.
Сперва пришлось драться со сворой пришлых, планировавших на одной наглости согнать бывалых хозяев с их облюбованной территории. Потом, как-то внезапно, оказалось, что благословенный климат не столь уж и прекрасен — раз в пять лет по степям и лесам гулял ледяной ад, собирая своей холодной рукой щедрую жертву со всех, кто не озаботился теплой берлогой, солидным запасом подкожного жира или просто — солидным запасом.
Живущие в деревнях и "нелегальных поселениях" людишки, оказались столь черствы и не благодарны, что предпочли дать отпор замерзшим и оголодавшим Младшим, подняв их на вилы.
Летом прошлого года стаю Малликца ждало еще одно неприятное известие — люди стали охотится на Младших, скармливая их мясо диким зверям, а шкуры натягивая на деревянные каркасы, для выделки.
Пришлось срочно уходить глубже в лес и точить зубы, обучая молодняк.
Увы, первая же вылазка в поселок, возникший на берегу лесной реки, едва не стала последней для всей стаи — странный дым, со сладковатым запахом и легкой кислинкой, на ходу превращал Младшего в звериной форме, в глупого человека, не способного ни укусить толком, ни прыгнуть.
Рыбаки, вооружившись баграми и веслами, отвели душу, поприветствовав давних врагов полновесными ударами по пустым головам.
Тех, кто выжил, сноровисто запутали в сети и посадили на кожаные ошейники, а тех, кто не выжил — свалили на дно лодки, вывезли на центр реки и, привязав к рукам-лапам камни, притопили, на радость речным обитателям.
Малликц едва успел увести всех пятерых волчиц и десяток самых послушных, "старшаков".
Жаль только, что "старший" и "послушный", чаще всего не означает — "умный".
Сейчас в стае три десятка детенышей.
Теперь — два с половиной.
Человек отмахнулся копьем от неосторожно близко подошедшего щенка, сделал кувырок назад и длинный нож пронзил очередного зеваку, замершего на месте, вместо того, чтобы продолжать танец смерти.
Вожак вскочил на все свои четыре лапы, надеясь, что вот сейчас-то его волчата сделают последний виток и красная, горячая кровь появится на их клыках, в первый раз, означая крещение кровью…
Вместо последнего витка, волчата подались назад, а человеческий детеныш, стукнув тупым концом копья самого неторопливого, пробежал десяток метров, вырвавшись из кольца серых тел и, по-обезьяньи ловко вскарабкался на верхушку камня, показав оттуда волчатам вполне человеческий жест, рубанув кулаком правой руки, по бицепсу левой.
Эти самые пять метров от земли дадут ему слабый шанс отдохнуть и перевести дух. А, может быть, и дождаться помощи, если волчата не придумают что-то новое.
Вновь встала рядом такирра, ткнулась тяжелым лбом в плечо своему вожаку, подталкивая прекратить это безобразие.
Малликц повернул голову, открыл пасть и небо для него поменялось местами с землей. Тяжелая голова, покатилась под ноги волчицы, обдавая ее горячей, черной кровью.
Короткий рык-команда и вот волчье семейство уносит лапы прочь от страшного розового света, отделившего голову вожака от его тела.