Он побежал выполнять заказ, а она, опешив, смотрела ему вслед. Что все это значит? В том, что повар у них превосходный, сомнений нет. Но чего они хотят добиться? Подсыпать яду в офигительную жратву? Есть способы и попроще. Если кому-то по карману такая роскошь и две профессиональные похитительницы, то разделаться с нею можно было бы и быстрее. Просто застрелить во сне. И какова в этом роль ее мужа?
Мужчина появился спустя примерно полчаса. Снова с многоярусным столиком на колесиках. Начал подавать блюда через отверстие в решетке. Затем завернутые в салфетки столовые приборы и еще одну салфетку, побольше, на колени.
— Приятного аппетита! — кивнул он ей. — А поскольку мне известны привычки поляков, то вот еще напоследок… салат из свежих огурцов. Вам понравится.
— Не сомневаюсь.
Анита почувствовала, что не на шутку проголодалась. Начала с колдунов. Восхитительные. Обжигающие рот. Она с наслаждением высасывала из них соус. Бульон был отличный. Она выпила его с крокетиками. Наелась и отяжелела, но от еды становилось легче на душе. Она взялась за «тюремную кашу». Впрочем, кашей ее никак нельзя было назвать. Пирамида на тарелке была поэмой. Это приготовил мастер. Вдохновенная натура, которой не сыскать равных. Еду Анита запивала вином. О святые угодники! За такой обед в ресторане она заплатила бы порядка тысячи злотых. Если бы где-либо существовал столь роскошный ресторан. И если бы она когда-либо решилась потратить половину своей зарплаты на один обед. Она выпила немного водки. Принялась за салат, хотя казалось, в ней уже ничего больше не поместится. Назвать этого повара мастером было бы чистейшей воды оскорблением! Оплеухой, которой он не заслужил. Он — первый гений среди гениев. Она никогда в жизни не ела ничего подобного и даже о таком не грезила в самых смелых мечтах. Ощущение от еды напоминало оргазм. Потом десерт, вино. Желудок был набит до предела возможного. Но этот тип был прав. Еще салат из огурцов! Свежие огурчики со сметаной!
С невероятным трудом Анита добралась до кровати. Рухнула на нее и, хотя слипались глаза, включила плазменный телевизор на потолке.
Разбудили ее двое мужчин, которые молниеносно надели на нее наручники и воткнули в рот кляп. Толком не проснувшись, испуганная, она переводила взгляд с одного на другого.
— Простите нас, пожалуйста. Это ненадолго. Дело в том, что приехала полиция. Как только уедут, снимем!
Они удалились, а она в шоке таращила глаза. Полиция! Коллеги! Они ее нашли!
Анита помчалась в оранжерею к панорамному окну.
Патрульная машина была припаркована возле забора. Один полицейский стоял, опершись на капот и держа руку на кобуре. Как и положено по инструкции. Другой шел в сторону дома. Батюшки! Она знала его! Кшисек Зденницкий. Они ведь вместе бывали на пикниках, целыми семьями. Урраа! Полиция не оплошала.
Кшисек направлялся к входу. Смотрел прямо в ее, прозрачное только с одной стороны, окно, за которым стояла она. Если бы она могла, то завопила бы: «Кшисек! Кшисек! А ну, вставь им пистон!» Победа, победа, победа! Классическая ситуация, один коп у машины, у него рация, рука на пушке; другой идет на контрольный осмотр. Что, попались? Попались! Полиция одержала верх! Ну, теперь с ними разделаются.
Навстречу полицейскому вышел ее муж.
— О, привет, Кшисек, — сказал он. Они ведь были прекрасно знакомы. Пикники по выходным, совместные рыбалки. Вечеринки в кафе и боулингах. Их брак продолжался более десяти лет, и бывший муж знал, наверное, всех ее сослуживцев из полицейского управления.
— Привет. Мы можем где-нибудь присесть?
— Что? — Ее муж притворился встревоженным. — Такие плохие новости?
— Ну… скажем, не очень приятные.
Они сели под окном. Она видела их спины. Слышала голоса. Сама же не могла ничего сделать.
— Ты помнишь нашу последнюю вылазку на рыбалку? — начал Кшисек. — Я говорил тебе тогда, что твою экс-супругу бросили на одну спецоперацию. В качестве приманки.