– Тебе положить картошки?
– Оставь посуду, я сам помою.
Она рассказала ему про новую блузку сестры, а он ей про рыбалку с отцом в детстве. Разговор не клеился. Но они терпеливо продолжали говорить и слушать, присыпая новыми словами воспоминание о короткой ссоре у реки. Они – дружная семья и должны уничтожать зерно раздора раньше, чем оно прорастет. После ужина мужчина направится проверять домашнее задание у дочери, а женщина будет читать вслух книгу сыну. А ночью, если ничего не случится вроде кошмаров у дочки, укрытия от которых она ищет в родительской кровати, у них будет примирительный секс, который окончательно восстановит вдруг пошатнувшиеся взаимоотношения.
25
– С чего начнем? – спросил Игорь.
Лиза долго листала дневник, а потом столько же ковырялась в портфеле, прежде чем отыскала нужную книгу.
– С природоведения. Параграф двадцать шестой. Пищевые цепочки.
Игорь кивнул и посмотрел в окно. Семьдесят шесть серых шлакоблоков стены соседского забора полностью заполняли оконный проем. Атмосферу заточения не разрушали даже розовые занавески в мелкий цветочек. Когда Прохоровы въезжали в дом, Лиза просила комнату в мансарде, но Игорь с Мариной решили, что будет справедливее поселить в светлой комнате Сережу. В его жизни и так было слишком много темноты.
– В природе все связано, – начала рассказывать Лиза, – жизнь каждого животного – волка, лисы, ежика – связана с жизнью других. Потому что каждое животное кого-то съедает. И его тоже кто-то съедает.
Игорь подумал, что вот такое простое, не облеченное в форму заумных формулировок и терминов повествование предельно точно передает истинное положение дел. Природа конкретна и страшна в своей циничной простоте.
– Сильные съедают слабых. И чем сильнее животное, тем больше слабых животных оно может съесть. Ну, в общем, как-то так. У нас в классе рядом с доской висит картинка пищевой пирамиды. Там все нарисовано. Смотришь на нее и рассказываешь. В самом низу там трава всякая нарисована, а наверху – медведь. Потому что медведь – хозяин леса. Но его может убить охотник. Пап, а людоедов ты видел когда-нибудь?
– Нет.
– А они существуют?
Поиски вершины пищевой пирамиды неожиданно вышли за границы школьной программы. Интересно, как бы отреагировала Елена Викторовна на такой дополнительный вопрос?
– Ну, когда-то существовали в Африке, – ответил Игорь.
– Тогда они могли бы скушать охотника, который убил медведя.
– Ну, если только чисто теоретически.
– А людоеды умирают?
Как будто в голове дочки какой-то злобный тролль переводил стрелки, направляя мысль от одного темного тоннеля к другому.
– Да.
– Их закапывают в землю, а потом их едят черви. Верно?
«Черви будут есть нашего малыша», – эхом отозвалось в голове.
Последнее слово она произнесла заметно тише. Игорь облизал губы и постарался придать лицу прежнее нейтральное выражение. Черт! Она действительно сказала это? Господи! Это не может быть простым совпадением. Слова психа сбываются. Круг замкнулся пару недель назад, и теперь все повторится снова. Может быть, немного изменившись, но не в своей сути.
– …И нас тоже съедят, – закончила Лиза, уже совсем еле слышно.
26
«Запись 6 от 31.09.2017 г.
Есть мнение, что причина всегда бывает только одна. Я так не думаю. Очень многие вещи имеют значение. Хотя в комплексе причин обязательно есть главная. Событие, ставшее первым звеном в цепочке кошмаров, случилось ночью с шестого на седьмое августа две тысячи третьего года. Меня разбудил пронзительный женский крик. Он вдруг оборвался, как будто рот зажали ладонью. Я открыл глаза и прислушался. За окном шумел ветер, и где-то далеко, в нескольких кварталах от дома, рокотал мотор автомобиля.
В то время мы снимали двухкомнатную квартиру на пятом этаже новостройки. У соседей под нами был маленький ребенок, у бабульки справа – черный пудель. Звук, показавшийся мне криком, мог быть чем угодно, в том числе и частью сновидения. От этой мысли пульс замедлился, дыхание пришло в норму. Я перевернулся с боку на бок, но, прежде чем успел закрыть глаза, вдруг увидел, что вторая половина кровати пуста.
По совету Ольги Владимировны мы спали на разных краях кровати. Полное воздержание, чтобы не навредить ребенку. Можно было бы предположить, что Марина вышла в туалет или перешла спать в гостиную (пару раз, когда я особенно громко храпел, она перебиралась на диван), если бы не голос, вдруг окликнувший меня из темноты.
– Игорь!
Это был голос Марины. Хриплый, севший и обреченный, как последняя, заведомо напрасная попытка. Предчувствие огромной беды вдруг окатило меня волной. Беды уже случившейся, но мне еще неизвестной. Я вскочил с кровати и побежал в ванную.