- Достаточно, чтобы понять кто она и кто виноват в смерти моих детей. Куда ты её отправил? Неужели Лина здесь? - появилась надежда в его глазах и боязнь того что может услышать совсем другое.
- Значит доказательства о которых твердит Гвин подтвердили?
- Он тут?
- Да, ждёт когда ты сможешь его принять.
- Думаю и так уже ясно, - он устало вытер глаза и повторил свой вопрос. - Где Лина?
- Здесь, но видеть она тебя не желает.
Даграго хотел встать и по мчатся к своим покоям, но Итан остановил импульсивного влюбленного.
- Дай ей время. Такую как она нельзя брать напором и жестокостью.
- Я не...
- Брось, - хмыкнул вампир. - Ты лучше скажи мне, что тебе дали такого веселого, что ты ведёшь себя как гном в весенний период?
- Где Ева?
- Она наверное мило беседует с ведьмами, ну знаешь как это бывает, чай, вино, конфеты.
- А ребёнок? - взгляд демона остановился на свёрток который на глазах становился всё меньше и меньше.
- Это котёнок. Подарок мой Гретти, - вампир засеял искорками счастья прижимая к себя мяукуещего животного.
- Так это не ребёнок? - удивился демон, хотя совсем недавно для него это чувство было совсем незнакомо.
- Как видишь. Это просто временный морок. Было слишком опасно давать в руки твоей матери настоящего ребёнка, как мы видим что и котёнка тоже.
- Что мне делать?
- Ждать.
- Я не смогу. Я ели сдерживаю свою сущность. Он хочет ей обладать и заявить на неё права как положено в нашем мире. Думаешь я смогу удержаться в дали от неё?
- А ты? Чем ты хочешь обладать?
- Мне нужна её душа, хочу дотронуться до её души. Быть для неё чем-то важным и нужным... -Он нервно взлахмотил свои чёрные волосы и встал с кресла.
- Надеюсь она поймёт тебя, после таких громких слов, - Итан улыбнулся и одним взмахом руки открыл дверь потайной комнаты.
- Лина? -
- Вампир послал Лине воздушный поцелуй и после того как услышал гортанный рык принадлежащий высшему деману, п по торопился попрощаться, - теперь прошу меня извинить, но нам с Марзом положено в лоток.
Простите что так мало, но на большее я пока не способна.
Глава 22
Лина? - Даграго повторил её имя так, словно не был уверен, - это ты? Будто не веря своим глазам и желая ощутить тепло её тела, он сделал шаг на встречу и тут же замер, когда увидел её взгляд. Она смотрела на него, плохо скрываемым презрением. Лина практически убивала его душу изнутри, которую сама же и возродила. Была ли у него душа, до неё? Чувствовал он хоть раз что-нибудь подобное? Он точно знал на этот вопрос ответы и как бы ему не хотелось чтобы его душа никогда не пробуждалась, она всё-таки в нём есть и будет пока жива его любовь.
- Лина, - он почти молил её. Разве мог он знать, что когда-то захочет встать на колени перед женщиной? Нет! Это было для него просто невозможным и в каком-то смысле нереальным поступком, ведь раньше он не знал этого чувства. В его мире опускание головы до уровня ног воспринимается как символ смирения и покорности. А повелитель тёмных только покоряет и смеряет и быть иначе никак не может. Сейчас, он был готов припасть к её ногам и молить о прощении, нежно целуя её ступни. Если бы это только помогло..
- Я так ненавижу тебя, ты слышишь? - Её шёпот был пропитан болью и ненавистью. - Если бы Вы не появились в моей жизни, я никогда бы не узнала что такое ненависть и утрата. Вы отняли у меня всё! - повысила она свой голос почти до крика. - Дочь, которая была единственной причиной моего нахождения на этом свете, не моя. Они забрали её. И ты, - её рука поднялась и указала на него. - Ты виноват! Ради твоего сына я не смогу воспитать своего! Я лишилась всего что имела, отдала всё что любила. А теперь это всё оказалось ненужными никому пустыми поступками...
Даграго чувствовал всю её агонию. Её призрение к нему, отдавалась в его сердце огненной болью. Он сделал ещё один шаг, но уже неуверенно. - Лина...
- Стой. - Её бледные руки судорожно сжались в кулаки. И повелителю казалось что она сжигала своими тонкими пальцами его сердце, которое и без этого горело в муках. - Меня привели к тебе насильно. Мой сын будет жить если я смогу тебя принять.... А я не смогу....
Даграго видел как покатились из её прекрасных, голубых глаз, которые так и не смогли посмотреть на него с любовью и нежностью, слёзы. Ему ему так захотелось их сцеловать, но он поборол этот порыв. Он молча стоял и смотрел как его любовь медленно убивает его.