— Нетерила больше нет.
— Тогда, ты можешь идти туда, откуда пришёл, человек, — ответила эльфийка. Она смотрела, как остальные эльфы поджигали хижины людей и забрасывали в них тела погибших, попутно срезая их уши.
— Это их не остановит, — сказал человек.
— О чём ты? — спросила девушка, оборачиваясь к рыжебородому бледному человеку.
— Убийства. Если вы убили этих людей, то знайте, что их дети, внуки, сестры и братья будут приходить сюда, пока полностью не заполонят ваш лес. Нет, убийства лишь раззадоривают их.
— Но это единственный вариант защищать наши земли от этих дикарей. Мы вынуждены убивать.
— Да, я понимаю. Но люди знают о южных странах и богатых торговцах, что проживают там. Они знают, что в этих землях много ресурсов и места, а защищает их лишь горстка эльфов.
— Спасибо за предупреждение, но ты тоже человек.
— Иногда, мне стыдно за это, — ответил мужчина, протягивая руку, — Барабл Эфарр.
Алия посмотрела на руку мага и подумала, что хоть он и презирает людей, но предлагает ей человеческий жест.
Она вновь посмотрела на его хрупкую руку. На фоне остальных варваров он смотрелся почти комично. Алия понимала, что без их защиты он умрёт в ближайшие два дня.
Эльфийка пожала его руку.
— Алия Дагаст. А ты…
— Что я?
— Злой волшебник?
— Волшебник — да, злой — нет, — с улыбкой ответил Барабл, — Но как маг, я нахожу компанию неотёсанных варваров весьма неудобной.
Алия развернулась и пошла к своему отряду. Человек пошёл вслед за эльфийкой, пока та не повернула голову в его сторону.
— Но раз мы не можем убивать варваров, что нам делать с ними? Отдавать земли?
— Вы можете напугать их.
Она остановилась и недоумевающе посмотрела на него. Он улыбнулся и добавил:
— У вас же уже есть волки.
— А ты еще и наблюдательный, — ответила Алия с лёгким акцентом, копирующим нетерийскую речь.
— Много у вас волков? — спросил человек.
— Немного.
— Нужно больше. И еще вы можете приручить сов, медведей и прочих животных, что водятся здесь. Сделайте охоту опасной для людей. И разместите прирученных животных у границ людских поселений.
— А если они увидят свирепых животных на границах леса…
— То подумают, что в чаще водятся настоящие чудовища, — закончил за Алию Барабл, — Немногие люди решат рисковать своей жизнью в глубине леса, когда не смогут справиться с обычными животными на его краю. А вы же сохраните свои земли и охотничьи заповедники.
Алия улыбнулась. Она чувствовала, что слова мага согревают её сердце так же, как и огонь от горящих лачуг согревал её лицо.
Конечно, когда Илифар узнает о том, что Алия и её люди учинили сегодня ночью, то придёт в ярость. Но если она приведет к нему человеческого мага…
— Ты пойдёшь с нами, — жестко сказала Алия. Это было утверждение, а не вопрос, после которого она повернулась к отряду и приказала тому готовиться к отступлению.
— Конечно, — ответил маг. В его глазах загорелся огонь, и хоть Алия не видела его, она была уверена, что он есть.
5
Абраксус
Год Перчатки (1369 г. по Л.Д.)
— Вы посылали за мной, лорд-маг? — спросил человек тоном, который едва можно было назвать почтительным. Аугратар Буруин, Верховный Охотник Малара, не привык отвечать на вызовы кого-либо, кроме короля.
— Да, — с кивком ответил Вангердагаст, — И я считаю, что ваше присутствие в Сюзейле в эти тяжёлые времена — удача для всего королевства.
Охотник хмыкнул и подошёл блюду, на котором лежал жаренный горный дроф. Звеня многочисленными когтями и амулетами, которыми были украшены его охотничьи шкуры, он ловко оторвал ногу дичи и спросил:
— И чью же кровь мне нужно пролить? И да — что случилось с вашими винными погребами? Почему на столе я не вижу ни одной бутылки?
Придворный маг кивнул слуге, и тот быстро поднёс бокал с вином Верховному Охотнику. Жрец схватил сосуд и молниеносно опустошил его, поставив обратно на поднос в руках слуги. Вангердагаст отвернулся прежде, чем кто-то успел разглядеть улыбку на его лице.
Благодаря этому он увидел второго гостя — Алдета Айронсара — Первого Молота Тира, который жёстко смотрел на Аугратара, беззвучно осуждая его за манеры, присущие жрецам Малара. Вангердагаст тепло поприветствовал Алдета и увидел еще одного жреца — Верховного жреца Тиморы Манареха, который успел переодеться в чистые молочно-былые одеяния. Очевидно, он уже оправился от смерти герцога Беро и теперь был готов продолжать работу. Вслед за ним в кабинет вошла Джунстал Халарн — посол церкви Милила в Сюзейле.