Саграст хотел протянуть руку магу, но остановился и спросил:
— Скажите, зачем вы делаете это? Со всем вашим могуществом и властью…
— Я мог встретиться с тобой где угодно, но решил, что если уж и убивать предателя, то в каком-то месте, которое будет не жалко.
Глаза Саграста округлились и наполнились ужасом за секунду до того, как его тело и всю комнату поглотила вспышка.
Когда свет погас, Саграст обнаружил себя на ступеньках перед высокой башней. Ему казалось, что все его органы поменялись местами, и лишь когда кровь хлынула к животу и ушам, он услышал шум, который поднялся вокруг него.
Множество придворных сновали туда-сюда, таская с собой бумаги и отдавая приказы. Королевская стража в красных кожаных жилетах и длинными пиками стояли у входа, беспристрастно взирая на город.
Маг, удивлённый происходящему не меньше Саграста, схватил одного из пробегающих мимо дворян, которым оказался молодой представитель Трусилверов, и спросил:
— Что здесь происходит?
Аристократ уже хотел было грубо ответить, но увидев, кто его схватил, смиренно сказал:
— Гантарла, сэр. Она вернулась.
Саграст покачал головой.
— Странно. Она же должна была быть в Западных Пределах.
Дворянин кивнул.
— Да, но король вызвал её в столицу, и она вернулась в Сюзейл в сопровождении своих следопытов. Она только-только вошла в башню и говорят, что король был в полном боевом обмундировании.
Барабл отпустил дворянина, развернулся и быстрым шагом двинулся к башне. Саграст последовал за ним.
— Вот надо было королю сделать это сейчас, — пробубнил себе под нос маг. Казалось, что происходящее было для него сюрпризом, как и для всех остальных. Саграст же понял, что за выкрики он слышал из окна таверны — призыв к следопытам Гантарлы. Но было ли это приветствие или яростный вызов?
Большинство дворян, видимо, были уверены в том, что Гантарла нападёт на короля, и поэтому решили сбежать из Башни Фаэрланна. Барабл и Саграст быстро вошли в башню, направившись в прихожую, которая вела в большой приёмный зал. Там-то король и встретился со своей сестрой.
У дверей, ведущих в зал, Саграст увидел четырёх стражников Илтарла. Суровые воины в красных куртках были высотой два метра и полностью перекрывали двери. Барабл же двинулся к ним без промедления.
Один стражник попытался перекрыть ему путь, но маг продолжал идти вперед, пока лезвие алебарды чуть не упёрлось ему в живот. Тогда Барабл поднял голову и сурово посмотрел в лицо стражнику, который виновато опустил глаза, убрал своё оружие и попытался что-то неуверенно сказать. Так же сделали и остальные стражники. Барабл быстро прошёл в зал, а Саграст быстро прошмыгнул за ним. Стражники за их спинами вновь перекрыли вход, мешая кому-либо еще войти.
Тяжёлые сапоги Саграста стучали по гладкому полу, пока Барабл беззвучно скользил по нему. Пройдя по коридору, они дошли до широких двустворчатых дверей. Маг дёрнул ручку, но двери не поддались, и он сказал пару слов на эльфийском. Сначала Саграст подумал, что это были слова какого-то заклинания, но затем понял, что маг попросту выругался. Он жестом приказал дворянину отойти, после чего вытянул одну руку и стал произносить замысловатые фразы на непонятном гортанном языке. В этот раз это точно было заклинание, ведь руку Барабла окружило синее сияние, которое было будто сплетено из синей паутины. Когда сияние стало плотным, оно внезапно вытянулось и коснулось дверного замка. Внутри двери послышался щелчок, и двери открылись внутрь.
Тронный зал был центром старого Сюзейла и первым помещением, построенным Ондетом Обарскиром, хотя за годы своего существования зал сильно изменился — пол и стены стали каменными, по краям зала с потолка свисали различные гобелены, а у правой стены стоял высокий трон, на вершине которого стоял король Илтарл в доспехах и с обнаженным мечом. У подножья трона стояла Гантарла, и её оружие тоже было готово быть использованным по назначению.
Белый доспех короля с бронзовым нагрудником был украшен золотыми вставками, а спину доспеха прикрывала изысканная накидка цвета бронзы с узорами цвета меди, изображающими экзотических животных. Это был церемониальный доспех, и Саграст осознал, что у Илтарла не было настоящего доспеха. На его голове красовался эльфийский обруч — символ власти, передаваемый от короля к королю.
Гантарла была одета в пятнисто-зеленую кожаную броню своих следопытов. Капюшон кожаной куртки был отброшен назад, являя миру ярко-рыжие короткие волосы и блестящие от гнева глаза. Увидев их, Саграст подумал о безумии Болдовара.