— Вы очень похожи на вашу мать, моя светлая госпожа. На ту Карлу Ланцан, которая жила в этом самом дворце. Но в вас есть и отцовские черты. Ги Торах Гарраган был красивым мужчиной, и вы унаследовали от него все лучшее.
— Вы галантны! — повторила княгиня. — Видите меня?
— Нет, ваше высочество! — покачал он головой. — Баронессу фон дер Койнер, — ведь это вы, мадам? — я «вижу», а про вас просто знаю.
— Откуда?
— В первый раз мне рассказали о вас альвы. Сказали, в Чеане, дескать, новая правящая княгиня. А еще сказали, что над Чеаном летают теперь две птицы.
— Значит, это правда, что вы жили с альвами?
— Да, если вам достаточно моего слова. Ну, а если нет, как я смогу вам это доказать? Разве что кто-нибудь здесь говорит на их языке?
— Я говорю, — сказала по-альвски баронесса.
— У вас отличный западный говор, но я предпочитаю восточный! — на том же языке ответил Герт. — И еще примите комплемент, баронесса! Вы красивая женщина, и очень красивая волчица.
— Что он сказал?
— Сказал, что сукой нравлюсь ему больше!
— Ну, есть в этом что-то… — протянула княгиня, внимательно рассматривавшая Герта. — Скажите, лорд Карл, что заставляет вас поддерживать этот разговор? Разве он не напоминает вам допрос? Сначала граф, теперь я… Вы как будто приглашаете нас задавать вам вопросы, а сами… Вы знаете ответы на все вопросы?
— Откровенно говоря, нет! — покачал головой Герт. — Я не знаю ответы на множество вопросов, которые хотел бы задать. Но не вам, ваше высочество. От вас мне ничего не нужно.
— Совсем ничего?
— Возможно, доверие и дружба, — пожал он плечами. — Но не сейчас, разумеется. Сейчас еще рано.
— Вот как! — улыбнулась Чара. — Ни денег, ни услуг… Дружба? И в самом деле, не сейчас. Дружба предполагает доверие, а у нас с вами, лорд Карл, полная неразбериха! Кстати вы так и не ответили на мой вопрос. Если вам ничего не надо, зачем тогда вы здесь?
— Чтобы помочь.
— Помочь? — подняла бровь княгиня. — Помощь? С чего бы вам этого хотеть?
— Я вам задолжал.
И это было истинной правдой. Он ей задолжал. Никому больше, но ей…
— Вы мне задолжали? — удивилась Чара. — Не припомню, чтобы наши пути пересекались прежде.
— Не вам, ваше высочество! — объяснил Герт. — Не так прямолинейно! Я задолжал Карле, а значит, и вам.
— Вы назвали мою мать по имени и без титула… Объяснитесь! — потребовала Чара.
«Ох! — вскинулся мысленно Герт. — Вот же умник! Нельзя поддаваться чувствам! Нигде. Никогда!»
— Прошу прощения, ваше высочество! — отступил он на шаг. — Так называл вашу матушку мой дед. И задолжал ей он, а не я. Но, если считать, что я его наследник и продолжение, то задолжал и я. Вам, как наследнице княгини Карлы! Куда деваться!
— Мне надоела игра в загадки! Как зовут вашего деда, лорд Карл?
— Герардус де Бурнонвиль д'Грейяр владетель Сагера, Высокий соправитель дома Беар. И все эти титулы по наследству перешли ко мне.
— Он вас хорошо подготовил! — нарушил повисшее, было, между ними молчание граф ди Рёйтер. — Пару раз мне казалось, что я говорю с ним самим. Браво!
— У вас есть что-нибудь, кроме слов, лорд Карл? — княгиня все еще сомневалась, и это говорило скорее в ее пользу, чем наоборот.
— Разумеется, есть! — улыбнулся Герт. — Завещание. Документы, свидетельства о браках и рождениях. Думаю, у вас, моя светлая госпожа, и того не наберется!
— Хорошо! Допустим! Но с чего ваш дед решил, что что-то задолжал моей матери?
— Если бы не его война, Яков Верн не напал бы на Чеан. Не началась бы Большая война, на которой погибли ваш отец и дядя. Да и Герт де Бройх, скорее всего, прожил бы долгую жизнь…
— Вина? — удивилась княгиня. — Он испытывал чувство вины?
— Да! — твердо ответил Герт, принимая на себя все обязательства, вытекающие из признания вины.
— Но это неверно! — вспылила вдруг княгиня. — Все было совсем не так! Ваш дед, лорд Карл, виноват лишь в том, что его предали!
— Прошу прощения? — опешил Герт. Он мог ожидать от Чары чего угодно, но только не этого.
— Блудень Карл, напал бы на нас в любом случае! Верны не могли стерпеть поражения, а договор, подписанный после войны Городов, был для них несомненным поражением. Моя мать всегда уважала вашего деда, лорд Карл. Она уважает его и по сию пору. На нем нет вины за гибель князя! Была война…
«Была война! — повторил за ней мысленно Герт. — Была чертова война…»
Он прожил с чувством вины сорок лет. И чувство это было куда сильнее сожалений о проигранном сражении. А теперь выясняется, что никто так не думает. Во всяком случае, никто из тех, чье мнение ему интересно…