— Говоришь, Хватов? — Тихон вдруг оживился и подмигнул Николаю.
— Да. Вы его знаете? — быстро спросил Савин. В его глазах блеснула надежда.
Конечно, чудес не бывает. И Литовский замок — это страшная тюрьма, из которой нет исхода, нет побегов, нет спасения. Но сумел же он, корнет Савин, сбежать с каторги? И банк обчистил, загримировавшись под начальника полиции. Так почему бы опять не рискнуть?
Тихон оглянулся по сторонам и нарисовал ботинком на тротуаре какой-то символ. Видимо, это означало согласие.
— Знаю, — он сверкнул глазами и потёр пальцами перед носом Савина. — Надо будет ещё деньжат накинуть.
— Я накину, — твёрдо произнёс корнет, стараясь произвести на бродягу впечатление надёжного человека.
— Есть один тип, — задумчиво протянул Тихон и махнул рукой, чтоб Савин шёл за ним. — Пойдём.
Они вышли из переулка и направились к стоявшему неподалёку жилому дому из серого кирпича. Там жил бедный народ, из тонких труб вырывался чёрный дым, источавший запах горелого мусора.
— Подожди, я скоро, — прошипел Тихон, приказывая Савину оставаться во дворе.
Корнет подчинился. Он наблюдал, как Тихон скрылся за большой деревянной дверью парадного. Ждать пришлось долго. Казалось, что время остановилось. Нервная дрожь стала пробивать Савина. Может быть, надо было идти за ним?
Савин уже решился войти в ту дверь, но тут она отворилась, и бродяга поманил его рукой. Корнет облегчённо вздохнул и прошмыгнул в подъезд. Здесь висел густой полумрак, пропитанный запахом свечного сала, помоев и дешёвой пищи. Тихон поднялся на второй этаж и открыл дверь квартиры. Савин без промедления последовал за ним внутрь.
Квартира ремесленника Фёдора напоминала мастерскую. В ней не было порядка — свежеструганные доски и кованые детали валялись по всем углам. Посреди квартиры на деревянном самодельном столе, служившим мастеру обеденным и рабочим, стоял большой станок. В мозолистых руках у Фёдора была фигурка солдатика, которую он выпиливал из дерева. Другие фигурки стояли в углу в большой деревянной коробке с крупными опилками. В комнате стоял запах сосны и древесного лака, которым обычно покрывали корабли.
Когда двое вошли, Фёдор продолжал работать и даже не обернулся на гостей. Тихон приблизился к нему и стал на цыпочки, чтобы дотянуться до его уха. Он начал что-то мямлить и всё время хитро поглядывал по сторонам. Ремесленник отложил деревянного солдатика и оценивающе посмотрел на Савина. Потом пошептал на ухо бродяге — видимо, устанавливал цену.
Николай неотрывно наблюдал за обоими, стараясь ничего не пропустить. Ему показалось, что ремесленник не хочет с ним связываться, поэтому Савин немного занервничал.
Наконец Тихон махнул рукой, показывая, что Николай может приблизиться к столу.
— Дядь Федь. Вот он, наш герой, — улыбнулся Тихон, оголив беззубые дёсны.
Федор снова с прищуром посмотрел на Савина, однако в этот раз его взгляд был доброжелательным.
— Военный? — басисто спросил Фёдор, заметив выправку Савина.
— Разжалован, — чётко ответил Савин.
— Видно, что разжалован, — ухмыльнулся мастер и вопросительно зыркнул. — Деньги у тебя есть?
Савин вытянулся в струну.
— Я принесу сколько надо, — твёрдо произнёс он.
— Этого всё равно будет мало, — Федор покачал головой и рассмеялся, дивясь наивности корнета.
Сердце Савина забилось в надежде. Этот человек внушал доверие и, судя по всему, знал, как помочь.
Хозяин мастерской задумчиво посмотрел на молодого корнета и показал ему на дверь.
— Принесёшь. Потому что завтра у нас с тобой будет дело.
— По рукам! — вскрикнул от радости Савин и протянул ладонь.
Фёдор ответил крепким рукопожатием, которое означало твёрдое намерение и согласие в трудном деле.
Выйдя из парадного, Савин весело шагал в сторону постоялого двора. Надежда окрылила его. Ещё немного, и с помощью денег его друг будет на свободе. Всё-таки хороший случай дорогого стоит, если не обращать внимание на детали. Ему снова захотелось выпить холодного хлебного вина.
На следующее утро Савин проснулся в приятном настроении. Сегодня он женится на красавице Сюзанне и получит знатное приданое от родителей невесты. Корнет взглянул на мрачные стены постоялого двора и улыбнулся собственной удачливости. По дороге он заехал к цирюльнику, а затем к портному и оделся в свой новый свадебный костюм.
— Вас, барин, только в модных журналах печатать! — воскликнул старый Яков, видя Савина в чёрном фраке с искрой и узких чёрных брюках. — Мало таких красавцев я видал, хотя шью на господ сорок лет подряд!