День был светлым и солнечным. Всё шло как нельзя лучше. Корнет остановил карету и приказал кучеру гнать к дому французского посла.
В доме Эммануэля всё сияло чистотой. Накрахмаленные белые шторы и скатерти хрустели, как первый снег. Весь дом был уставлен большими корзинами свежих роз, лилий, пионов и гладиолусов, издававших сладкий летний аромат. Слуги то и дело переставляли цветочные композиции по приказу хозяйки дома, стараясь как можно изящнее украсить интерьер. На улице слуги тщательно скоблили щётками большой ковёр, а другие заносили на кухню корзины со свежим мясом, битыми курами и кроликами, фруктами и зеленью.
Шарлотта напряжённо отслеживала весь процесс подготовки, дабы ни один шаг слуг не оставался незамеченным. Она безумно желала, чтобы всё прошло на высочайшем уровне, ведь на свадьбу дочери прибудут самые важные чины города и знатные господа.
— Быстрее, быстрее. Свадьба дочери один раз в жизни! Всё должно быть идеально, — подгоняла она слуг.
Савин, наблюдая за этой суматохой, задумчиво ходил по гостиной в праздничном фраке туда-сюда, то и дело поглядывая на часы. Его голова была напряжена, а все мысли направлены туда, где находился друг Хватов. Так совпало, что именно сегодня придётся делать сразу два дела и, если повезёт, Хватов сможет поднять бокал шампанского на свадьбе Николая.
В гостиную вошла Сюзанна в свадебном платье с большим вырезом на модный французский манер. На её голове гнездились огромные папильотки. Корнет просиял улыбкой.
— Ты звал меня, любимый? Не терпится под венец? — вытянула губки Сюзанна, чтобы Савин их поцеловал.
Корнет нежно обнял невесту и картинно впился губами в её нежный ротик.
— Да, я хоть сейчас готов, — Николай состроил гримасу ангельского терпения.
Вышло так комично, что Сюзанна рассмеялась.
— Глупыш, я ещё не причёсана! — проворковала она.
Сюзанна чувствовала себя желанной и любимой, поэтому беспрестанно кокетничала и, под стать Савину, строила забавные гримаски.
— Ну, раз у нас ещё есть немного времени, то я, пожалуй, отлучусь по одному делу. Хорошо? — подмигнул ей Савин.
Сюзанна нахмурила брови и сделала насупленный вид.
— Куда? Какие могут быть дела в день свадьбы?
— Прости, не смог перенести. Возник один неотложный вопрос, — Савин старался говорить как можно беззаботнее.
Такой поворот событий огорчил невесту, и она обиженно отвернулась. На её глазах появились слёзы, а голос нервно задрожал:
— И этот вопрос важнее меня?
Савин обмяк и шагнул к девушке, нежно обняв её сзади за плечи. Меньше всего ему хотелось испортить настроение Сюзанны.
— Если кто-то из нас и правда глупыш, так это ты. Неужели ты не понимаешь, что я хочу сделать сюрприз? Ты просто вынуждаешь всё рассказать. Но учти, после этого никакого сюрприза уже не получится.
Сюзанна расплылась в счастливой улыбке и представила себе нечто такое, что может поразить её воображение. Потом она игриво посмотрела на жениха и приняла серьёзный вид:
— Так! Я не поняла! Почему ты ещё здесь? Ну-ка, живо отправляйся по своему неотложному делу!
Савин засмеялся, а Сюзанна стала нарочно подталкивать Савина к выходу, демонстрируя, что ждёт сюрприза с нетерпением. Савина забавлял её вид в папильотках — она напоминала то ли болонку, то ли садового шмеля. Еле сдерживая смех, он поддался её игре.
— Я мигом. За пару-тройку часов управлюсь! Приеду сразу в Исаакиевский собор. Прямо к церемонии, — Савин подмигнул невесте, выглядывая из-за дверного косяка.
— Всё, хватит болтать! Иди! — Сюзанна шутливо вытолкнула жениха за дверь и помчалась в свою комнату, где её терпеливо дожидался парикмахер.
Девушка напевала песенку о счастливой юности, принёсшей всё, о чём она мечтала. Ей ещё не верилось, что она станет замужней женщиной, и Сюзанна продолжала предаваться веселью, как малое дитя.
3.
В полдень Савин подъехал к Литовскому замку в специальной карете с зарешёченными окнами. Это был полицейский экипаж, который ему удалось раздобыть за немалые деньги. Вид Савина немного отличался от стандартного полицейского, которые приезжали сюда время от времени, чтобы перевезти заключённых. Его лицо покрывала густая борода почти до самых глаз, поэтому даже сам Хватов никогда не признал бы в нём друга.
На входных воротах дежурила тюремная охрана. Савин достал из папки бумаги и протянул их дежурному. Часовой покосился на незнакомца, но на всякий случай внимательно прочитал весь документ. Бумага была подписана полицмейстером и скреплена гербовой печатью.