Всё равно пришлось срочно искать мороженщицу с голубым ящиком на маленьких колёсиках и украшенный пачками папирос ларёк-морсопойку, чтобы срочно утолить почти суточную жажду настырного маленького члена их маленького, бесцельно блуждающего в работающем городе, коллектива. А потом уже можно стало успокоенно начать прямолинейное неторопливое шествие по главной улице, названной именем великого вождя русских, с оглядкой на встречных, замечая их восхищённые взгляды, бросаемые на Марину, а потом уже мельком недоумённые, почти враждебные – на затрапезного спутника. Хорошо, что быстро попался довольно большой коммерческий магазин, и можно стало временно спрятаться от взглядов, от которых Владимир чувствовал себя неуютно. Зря он не пошёл один.
В почти пустом магазине было понемногу всего, без чего можно обойтись, и всё неимоверно дорого. Под такими ценами и говорить-то громко было неудобно. Из угла у окна даже выпирал тускло поблёскивающий свежей защитной масляной краской мотоцикл «Харлей» с коляской, с хорошо видимыми вмятинами на крыльях. На полках солидно покоились два больших радиоприёмника «Дойчланд», всевозможные женские сумочки-редикюли и два хороших кожаных чемодана с поперечными ремнями и в чехлах, имеющие существенный недостаток – у них не было второго дна. Были там и какие-то вычурные аляповато-сложные фарфоровые и бронзовые изваяния, не тянущие на музейные экспонаты, настольные и напольные часы в простых деревянных футлярах и пузатый инородец – медный самовар. На стенах за прилавком висели мужские и женские одежды, чаще – вразнобой или в единственном экземпляре, остро пахло нафталином, как будто в распродаже залежалых товаров, и ничего такого, что с первого взгляда понравилось бы Владимиру. Под ними выстроилась в ряд разнокалиберная обувь – от модельной до повседневной, а на витрине лежали несколько рулонов тёмной плотной материи и какие-то ещё мелкие тряпки. Витрина на правой стороне, рядом с мотоциклом, была отдана бедной бижутерии, парфюмерии с преобладанием одеколонов «Шипр» и «Тройной», косметике, в которой превалировали пудра во всевозможных пудреницах с зеркальцами, крем для лица в плоских круглых коробочках и металлические патроны с высунувшимися пулями губной помады, а также туалетное мыло в обёртках и без них, сплошь с вытисненными или ярко нанесёнными нерусскими названиями.
- Мама, смотри – говорящая кукла! – нарушила Жанна благоговейную тишину, настоянную на ценах, недоступных для простого русского смертного, приспособленного и приспосабливающегося к карточкам и талонам.
И вправду – за обувью стояли, расставив ноги, обутые в красные тапочки-галоши, две целлулоидно-тряпичные белокурые красавицы с ярко-синими подвижными глазами, одетые в розовые платья с белыми кружевами. У каждой в волосах был заткнут серебристый гребень, а на лицах безмятежно сияли застывшие улыбки. «Придётся купить» - подумал Владимир и окликнул Марину, приклеившуюся с открытым ртом и широко раскрытыми глазами к прилавку.
- Что-то понравилось? – спросил у неё.
- Всё, - ответила она с жадным придыханием, перебегая беспокойными глазами с одной вещи на другую.
- Вот, возьми деньги, купи Жанне куклу и себе что-нибудь, - отделил он ей, не считая, тоненькую пачечку сотенных купюр. – Я пока пойду посмотрю там, - указал на другую сторону зала, где заметил витрину с ювелирными изделиями. Там, скучая, сидела с раскрытой книгой молодая женщина с хорошо уложенными льняными волосами, увешанная поддельными драгоценностями так, что казалась продолжением витрины. Владимиру понравились только тонко выделанные ажурные серебряные серёжки с крупными рубинами в центре и круговой россыпью мелких красных камушков. Он, не разглядывая, купил их, уложенных в красную коробочку с внутренней бархатной подстилкой такого же яркого цвета. Удовлетворённый, хотел отойти, как продавщица остановила, предложив:
- Возьмите ещё это: на её смуглой коже оно будет очень эффектно, - и вынула из-под прилавка длинный раскрытый голубой футляр с ниткой крупного жемчуга вперемежку с золочёными сердечками.
Владимиру ожерелье тоже понравилось, он пересчитал деньги – хватало – и позвал Марину:
- Марина, иди сюда.
Она с руками, уже занятыми какими-то свёртками, тотчас же подошла, глядя в ожидании то на излучающую отражённый свет продавщицу, то на россыпь сверкающих женских игрушек за витринным стеклом, то на Владимира, пока не остановила взгляд на его руках с жемчугом.
- Примерь, - попросил он её.
Она с готовностью небрежно сбросила все свои покупки на звякнувшее стекло прилавка, осторожно вынула ожерелье из коробки и, охватив шею, попросила севшим вдруг голосом:
- Застегни, а то я боюсь.
Продавщица не ошиблась: на Марине драгоценные горошины будто засветились изнутри, осияв лицо новой хозяйки, как будто ожидали её.
- Для такой красавицы ничего не должно быть жалко, - добавила ещё продавщица, восхищённо-завистливо посматривая на безмерно осчастливленную молодую женщину. – Берите.
Ничего не оставалось, как присовокупить ожерелье к серёжкам, от которых Марина, сияя жемчугом, тоже не могла оторвать заворожённых повлажневших глаз. Владимир понял, что такие подарки в её жизни – первые, памятные на все годы. Зато и он получил такой стремительный и смачный поцелуй в не ожидавшие, размягчённые от приятного чувства дарения, губы, что стоявший в другом конце магазина подполковник попросил Владимира:
- Слушай, дай и я ей что-нибудь куплю?
- Не разрешаю, - немедля ответил покрасневший довольный даритель и собственник, а Марина, наконец-то, разряжаясь, тихо и удовлетворённо рассмеялась их комплиментарному диалогу, спрятала дорогие подарки в купленную не зря сумочку, подхватила свёртки и потянула Владимира к выходу.
- Пойдём отсюда: ты и так потратился – не счесть.
Считать, собственно, и нечего было. Все деньги, отпущенные американцами на обустройство и аванс агентам, он спустил за несколько последних дней. Куда девалась немецкая расчётливость? Конечно, успокаивала мысль о присвоенных деньгах капитана, но это его не оправдывало. В него неожиданно вселился бес щедрости, не часто оккупирующий немецкую душу. Зато Владимир ощутил, как приятно делать подарки близким и помогать нуждающимся, видеть их благодарные глаза, слышать искреннее «спасибо». Он чувствовал себя сейчас на подъёме и не жалел денег, тем более что они есть и много, суметь бы их использовать, не вызывая подозрений и любопытства.
- 13 –
После магазина семейная прогулка разладилась.
Получив всё, что хотела, Жанна не видела практического смысла продолжать её и вместе с уставшей чревовещать и закатывать глаза целлулоидной подругой запросилась домой, согласившись дойти только до ближайшего ящика с мороженым. Да и Марине не терпелось всё примерить и покрасоваться перед зеркалом в неожиданных умопомрачительных приобретениях. Зря всё же Владимир организовал это благородное шествие, надеясь быть меньше замеченным. Выходило всё наоборот: красота Марины и капризы Жанны только демаскировали. В конце концов, он приостановился, решив прекратить неудавшийся променад.
- Марина, идите домой, - он вытащил из кармана оставшиеся несколько сотенных купюр и протянул ей. – Купите по дороге чего-нибудь вкусненького. – Хотя и знал уже, что это невозможно. – Я пройдусь немного, посмотрю, а то у меня что-то голова разболелась.
Марина, конечно, согласилась, только попросила:
- Не задерживайся, ладно? – и добавила, улыбаясь необычно стеснительно и мягко, благодарная за ошеломляющие подарки. – И ночевать приходи обязательно, - обещая лучистыми глазами необыкновенную ночь.
- Хорошо, - пообещал Владимир и спросил: - Кстати, ты не знаешь, где располагается здание НКВД?
- Да тут, совсем рядом. Я там была из-за Василька. Пройдёшь ещё немного дальше и на другой стороне улицы увидишь белый дом с колоннами. Он единственный достроенный. Минут пять ходу.
- Понятно, - не давая ей полюбопытствовать, зачем оно ему, заключил Владимир. – Ждите, скоро буду. Жанна, уложи куклу спать, она уже устала, - и пошёл от них, не оборачиваясь, с облегчением отделяя свою защитную фигуру от чересчур ярких женщин. Да и нужно было торопиться, поскольку оставалось всего десять минут до того времени, когда чиновничья скрипяще-бормочуще-шелестящая машина останавливалась и выбрасывала на улицу изнурённые ожиданием конца рабочего дня детали.