Зам. главврача еще помолчала, стараясь тем самым придать больше весомости своим следующим словам, и потом сказала:
— Ну хорошо, я разрешаю Вам пройти к пациентке.
Но Станиславу нужно было больше:
— Регина Николаевна, оформите мне, пожалуйста, пропуск для этого.
Регина Николаевна помедлила, но согласилась оформить пропуск, благо бланки были у нее на столе.
Но Белогорову нужна была окончательная победа:
— И укажите, пожалуйста, в этом пропуске, что он — на все время госпитализации Юлии Валерьевны в вашем медицинском центре.
Он требовал от нее капитуляции. Но поскольку все позиции она уже уступила, ей ничего не оставалось, как согласиться и на это условие этого мерзкого адвоката.
Поэтому она так и написала в пропуске: «На время госпитализации Коминой Ю.В.» и расписалась. И была счастлива, что адвокат, взяв этот пропуск, попрощался и удалился. Никогда ещё она не испытывала такого поражения в своем собственном кабинете: даже когда приходили ругаться недовольные пациенты или родственники пациентов центра, она находила возможность вести беседу с ними так, что они отступали и, проигравшие, уходили — а тут годами наработанные методики подавления недовольства величием начальственного статуса не сработали.
Ну, ушел этот противный адвокат — и хорошо.
А Станислав тем временем поднялся на третий этаж и, войдя в отделение, сразу увидел Виталия Павловича, беседующего в коридоре по телефону. Тот тоже заметил адвоката, поэтому явно стал сворачивать беседу, и к тому моменту, когда Белогоров подошел к нему, он как раз нажал отбой звонка.
— Здравствуйте, Станислав Владимирович, — первым поприветствовал он адвоката. — Спасибо, что приехали.
— Здравствуйте, Виталий Павлович. Как здоровье Юлии Валерьевны? И что Вам известно?
— Юлю сбила машина, на пешеходном переходе, белая «Тойота». Очевидцы были, но они обернулись на крики Юли, поэтому сам наезд не видели.
— А Вы когда и как узнали?
— До приезда «скорой» Юля была в сознании, и она дала подбежавшим к ней людям телефон и попросила позвонить мне. Я сразу приехал.
— Что удалось узнать?
— Мало что. Белая «Тойота», вроде бы неожиданно рванула, как будто бы была припаркована, и водитель ждал момента, когда Юля подойдет к переходу и наступит на него. За рулем был мужчина, одна женщина, посмотрев на меня, сказала, что он был похож на меня — так что с меня можно попробовать составить фоторобот.
— Интересно.
— А потом поехал сюда, в больницу. Врачи сказали, что состояние стабильное, опасности для жизни нет. Сейчас Юля спит.
— Хорошо, подожду, когда она проснется, а пока найду ее врача. Кто ее лечащий врач?
— Шубина Людмила Константиновна.
— Она ещё здесь?
— Десять минут назад она проведывала Юлю, так что, думаю, она ещё здесь.
— Хорошо. Пойду побеседую с нею. Вы пойдете со мной?
— Нет, поеду готовить все нужное и закупать лекарства, которые врач сказала привезти. А как Вам удалось пройти сюда?
— Ну, я же адвокат, вот у меня и есть адвокатские права, — с лёгкой улыбкой сказал Станислав, попрощался с Виталием Докиным и пошел в ординаторскую, мимо которой уже проходил по коридору.
Постучав в дверь, он открыл ее и зашёл в ординаторскую. Там были две женщины в белых халатах, и они обе посмотрели на вошедшего. Белогоров остановился в двери:
— Здравствуйте! Могу ли я поговорить с Людмилой Константиновной?
— Это я, — ответила одна из дам.
— Я Белогоров Станислав Владимирович, адвокат Коминой Юлии Валерьевны, — сказал Станислав, подходя к Людмиле Константиновне и показывая ей свое удостоверение.
— Да уж мы все знаем, что Вы приехали, — с улыбкой сказала та, — Вы тут такой шорох навели!
— Но я прошел с разрешения замглавврача, — на всякий случай обозначил Станислав.
— Да, это я понимаю, — примирительно сказала врач, понимая, что с этим адвокатом очень трудно спорить. — Но как Вам удалось преодолеть Наташу в приемной замглавврача? Мы тут все в восхищении! — закончила она свою речь.
— Скажите, а как сейчас состояние Юлии Валерьевны? — воспользовался Станислав возможностью перевести беседу в серьезное русло.
— Средней тяжести. Серьезных повреждений у нее нет — по счастью, только ушибы, переломов нет, внутренние органы не повреждены. Она сама сказала, что ее что-то отвлекло, и она в мгновение затормозила перед выходом на проезжую часть — а потом ещё как-то замешкалась. Наверное, если бы она прошла на середину пешеходного перехода, наезд мог быть смертелен.