Роман закрыл глаза; как он НЕ соскучился по такому потоку вопросов от мамы! Такое впечатление, что она пропустила его совершеннолетие и по-прежнему считает его подростком, которого нужно во всем контролировать. Как же это раздражало!
Но он пришел с сильно-хорошим настроем, поэтому, открыв глаза, он повернулся к маме и неожиданно даже для самого себя — и уж более неожиданно для мамы — сказал ей:
— Мам, ты всегда задаёшь мне подобные вопросы, и я всегда раздражаюсь на них и резко отвечаю тебе — потому что мне уже двадцать два года, и я уже не маленький мальчик. Прости меня за резкость — за то, что всегда злюсь и резко отвечаю тебе, да и вообще резко разговариваю с тобою. Прости меня, мам.
Юлия Валерьевна смотрела на Романа так, как будто вместо ее сына пришел двойник — она никогда не слышала от своего сына таких слов. Потом она молча протянула к нему руки, он подсел ближе, и она крепко обняла его.
— Конечно, прощаю, Ром. Я так за тебя волнуюсь!
— Не волнуйся, мам, ну я же все-таки уже взрослый.
И потом он решил ответить на ее вопросы:
— Питаюсь хорошо, не голодаю.
— Дома или в кафе? — не смогла удержаться от уточняющего вопроса Юлия Валерьевна.
И тут же улыбнулась, и Роман тоже улыбнулся.
— Утром и вечером дома, днём в кафе — я же учусь. С учебой все в порядке, учебу подтянул, долгов нет, на сессию вышел, по двум предметам даже на «автоматы» выхожу.
У Коминой не нашлось слов — она протянула руки и вновь крепко обняла сына. Ему показалось, что у нее увлажнились глаза.
— Мам, мне с тобой посоветоваться нужно. Как думаешь…
И дальше Роман стал задавать маме вопросы, которые он едва смог напридумывать — потому что он действительно был уже взрослым и все решения мог принимать сам — поэтому придумать темы для советования с мамой было тяжело. Но он придумал, и спрашивал, и она советовала, и никогда ранее у них не складывалось такой долгой и при этом мирной беседы.
Станислав говорил по телефону:
— Ну, Вы же не забыли, что в связи с изменением ФЗ № 214-ФЗ вы должны увеличить уставный капитал, что бы продолжить использовать договор долевого участия для привлечения денежных средств дольщиков? Вы же согласны с тем, что оптимально будет использовать перекрёстное владение с материнской компанией, поскольку на реальное увеличение уставного капитала у нас пока нет денег? Ну, вот в этих рамках и будем определять дальнейшую линию деятельности.
Закончив беседу, он хотел сосредоточиться на подготовке документа, но раздался звонок от Романа:
— Слушаю.
— Здравствуйте.
— Здравствуйте, Роман Геннадьевич!
Роман помолчал, а потом сказал:
— Станислав Владимирович, спасибо Вам за подсказку. Я был сейчас у мамы, извинился за все свои резкости, и советовался с нею. И все получилось хорошо.
— Прекрасно! — восхитился Белогоров.
Он не был уверен, что Роман воспользуется его рекомендацией, а он не только пришел посоветоваться с мамой, но ещё и извинился перед нею.
«Вот теперь — настоящий взрослый мужчина» — подумал Станислав.
Роман продолжал:
— Спасибо. Поговорил с мамой — и как будто от камня избавился. Мне стало легче.
А совсем вечером раздался звонок от Коминой. Белогоров за все время общения никогда ещё не слышал ее в таком умиротворённом состоянии:
— Здравствуйте, Станислав Владимирович.
— Здравствуйте, Юлия Валерьевна. Как Ваше здоровье?
— Все хорошо, спасибо. Станислав Владимирович, я Вам звоню не по нашим судебным делам. Мне очень хочется рассказать Вам, что сегодня ко мне приезжал Рома, и он как будто другой стал — он извинился за то, что резко говорил со мной, и — представляете — советовался со мной по тому, что для него важно, как поступить. И советовался не просто, что делать, а сам варианты предлагал, которые он подобрал, и советовался, какой выбрать. Я же и не заметила, что он уже совсем вырос, что он совсем уже взрослый!
Комина замолчала, но Белогоров понимал, что она хочет ещё что-то сказать. И он был прав.
— Понимаете, я счастлива — мой сын вырос, он взрослый, он самостоятельный. Я теперь спокойна за него.
— Понимаю Вас, Юлия Валерьевна, и очень рад, что Роман пришел к Вам и у вас такая беседа сложилась. Я помню первую встречу с ним — и понимаю, как для вас важно, что он изменился.
— Да! Спасибо, что Вы меня выслушали — как раз из-за той первой встречи, когда Вы увидели Рому, я и решила позвонить Вам, чтобы рассказать, как он изменился. До свидания, Станислав Владимирович.
— До свидания, Юлия Валерьевна. Выздоравливайте скорее.