Вопреки своему обыкновению Станислав даже предложил Вере организовать интервью с ним, причем сразу журналистам и «Коммерсанта», и «Ведомостей», и «Известий», и агентства «РБК» (поскольку дело касалось будущего крупной корпорации), и даже дал согласие выступить на ближайшем организуемом «Коммерсантом» круглом столе по проблемам наследственного права (что обрадовало организаторов даже еще более, чем удивило).
Но вот что не просто удивило, а шокировало — это его неожиданное разрешение Петру и Виктории принять участие в ток-шоу. Петр и Виктория бросили жребий, ей выпал Второй канал, ему — Первый. И Первый, и Второй каналы очень обрадовались такой возможности пообсуждать неожиданную смерть Романа Комина, быстро перестроили свои планы и назвали темами ближайших популярных ток-шоу «Смерть на взлете» и «Не судитесь — да не умерши будете».
Рейтинги обоих шоу оказались одинаковы благодаря деловитому занудствованию Петра на Первом и яркости профессионализма Виктории на Втором.
В день судебного заседания Станислав вместе с Петром и Викторией приехали в суд заранее. Если бы они хотели, чтобы дело получило освещение в прессе, им даже не пришлось бы ничего для этого делать — журналисты уже столпились около входа в здание суда. Увидев адвоката Белогорова и его коллег, журналисты окружили их, но буквально через 2 минуты они стали расходиться с разочарованными выражениями лиц — потому что за эти 2 минуты адвокат Белогоров, отвечая на их вопросы, спокойно и размеренно повторил то, что говорил им в течение предыдущих дней. И ни словом больше.
Видно было, что журналисты ворчат, не переставая удивляться, что же это за адвокат, который отказывается от возможности покрасоваться перед телекамерами.
Станислав, Виктория и Петр прошли рамку на входе в суд, записались у пристава и поднялись на второй этаж. Адвокаты ответчиков уже были там, все с формальной вежливостью поприветствовали друг друга.
Эта вежливость не могла скрыть их ликование, ведь смерть Романа Комина, не оставившего наследников ни по закону, ни, судя по всему, по завещанию, должна была рано или поздно привести к прекращению данного судебного процесса, с проигрышем которого они уже, видимо, смирились. И вот тут — такая удача: смерть истца. И никто ни в чем не мог подозревать их доверителей: раз уж адвокат Белогоров, поверенный Романа, твердо заявил об отсутствии признаков насильственной смерти своего доверителя — значит, так оно и есть. Дело будет закрыто. Поэтому они с явным сочувствием смотрели на Станислава, ведь он так рьяно вел этот процесс — который теперь неудержимо приближался к неожиданно-бледному бесславному для адвоката умершего истца завершению.
А на Станислава невозможно было смотреть без сожаления — он не мог скрыть своего огорчения тем, что вся так удачно выстроенная им система переговоров и судебных процессов растворилась, как сладкая вата во рту.
Адвокат Белогоров был настолько расстроен всем происходящим, что приехал в суд в черных очках. Некоторые журналисты поспешили прокомментировать это предположением о том, что Белогоров накануне крепко поминал свои провалившиеся планы.
С опозданием всего лишь на 7 минут секретарь объявила, что стороны по делу приглашаются в зал.
Черные очки Станислав снял только перед входом в зал судебного заседания. Лицо у него было сильно уставшее, он выглядел явно невыспавшимся. Петр Михайлов и Виктория Матвеева выглядели получше, немного пободрее, но тоже — уставшими.
Вид всей их группы вызывал искреннее сочувствие у нейтральных наблюдателей, и плохо скрываемое злорадствование — у заинтересованных лиц.
Когда они зашли в зал, Станислав увидел, что судья уже сидит на судейском месте — и все явно выжидательно смотрят на него. При всем том, что его действия в этом заседании были ожидаемо-очевидны, вот тут он решил не торопить события, поэтому вместе со своими коллегами расположился за столом, разложил бумаги (по привычке перевернув их тыльной стороной вверх), повернулся в сторону судьи — и точно так же стал молча смотреть на него.
Через 4 секунды такой сцены судья, поняв, что Станислав не хочет ничего нарушать в процессуальных правилах, объявил заседание открытым.
— Слушается дело по иску Комина Романа Геннадьевича к Маргарите Борисовне Лировой о недействительности завещания. Истец…
Тут судья не выдержал и, посмотрев на Станислава, проложил свою речь не в полном соответствии с Гражданским процессуальным кодексом:
— … отсутствует. Представитель истца, — вновь взгляд в сторону Станислава, — адвокат Белогоров.