— Всем в автобус, — скомандовал лейтенант. — Сержант, ваша машина впереди, остальные за ней. Остановка у городской тюрьмы! Остальное обсудим в присутствии судьи!
Мики Кин просто катался от хохота, когда Мэнни и его девицы шумно погружались в автобус, а Дон Беверли Кэлхоун уводил свою паству обратно в церковь.
— Преосвященный Ральф! — кричал Кэлхоун. — Позовите моего юриста.
Глава 4
Уилл созвал всех на десять утра в понедельник.
— Ну вот, — сказал он, — мы в совершенно новой игре. Неделя на то, чтобы сориентироваться и найти новые подходы. — Он повернулся к отцу. — Пап, начнем с тебя. Как с финансами?
Билли Ли прокашлялся.
— У нас в банке немногим более ста десяти тысяч долларов; а если учесть неоплаченные счета, получится около семидесяти.
— И это все?
— Да, — сказал Билли. — Кстати, я помню, что требуется миллион долларов, чтобы пройти всеобщие выборы.
— Это моя вина, Уилл, — сказал Том Блэк. — Я настаивал на том, чтобы выложить почти все на телевещание за две недели до первичных выборов. Но Мака вдруг пригвоздили без нас, и конкурентом выступит не Уинслоу, с которым было бы проще сладить. Я попытался было отказаться от телепередач в последние два дня перед первичными выборами, но телестудии и слышать не хотели о возврате денег.
— Что ж, вы не могли предвидеть всего. Как и я. Никто не мог предвидеть.
— Есть и другие новости на финансовом фронте, — сказал Билли, — но они разного свойства.
— Начни, пожалуйста, с хороших.
— Лартон Питтс и его группа передали демократической партии полмиллиона.
— Новость хороша, — заметил Уилл. — Но получим ли мы это?
— Боюсь, что нет, — сказал Билли. — Исполнительный комитет демократов выделил мам сто тысяч долларов.
— Что?
— Они говорят, что им, мол, надо что-то еще финансировать. Это, конечно, чепуха.
— Не понимаю, — сказал Уилл. — Я одолевал их засидевшегося губернатора еще до того, как он сам себе навредил. Неужели они полагают, что я не смогу победить телевизионного проповедника?
Билли продолжил:
— Группа Лартона Питтса передала полмиллиона также и республиканской партии.
— Что же, они работают на обе стороны? — с недоверием спросил Уилл.
— Я еще не закончил, — сказал Билли. — Говорят, что республиканцы хотят передать Кэлхоуну эти полмиллиона целиком, поскольку, дескать, он начинает с пустого места.
— Проклятие, — вымолвил Уилл. В комнату вошел Мосс Малле, руководитель опросов общественного мнения.
— Извините, что я запоздал, Уилл, — сказал он. Слово взяла Китти Конрой.
— Я думаю, лучше свыкнуться с мыслью, что Кэлхоун сможет истратить больше денег, чем мы. Он в свое время сумел мобилизовать задень сотни тысяч долларов для своих телепередач. Между прочим, видел ли кто вчера его «прощальную проповедь?»
— Я пропустил, — сказал Уилл.
— И я тоже, — откликнулся Том.
— Она была похожа на тридцати минутную речь в политической кампании по свободному телевещанию, — сказала Китти. — Бог там был упомянут всего однажды, когда Кэлхоун заявил, что раздавит всех своих врагов. Думаю, он имел в виду вас.
— Думается, мне надо к этому привыкнуть, — улыбнулся Уилл.
— Привыкайте не только к этому, — сказала Китти, — но кое к чему еще.
— К чему же?
— Он сильно налегал на борьбу с гомосексуалами, не упоминая имен, но можно было вычислить их. Разглагольствовал насчет либералов, извращающих предназначение правительства, и как он лично собирается очищать нравственность в штате. Судя по его запалу, он ни перед чем не остановится.
— Ол-райт, Мосс, а что дали опросы на прошлой неделе?
— Что ж, — Мосс Малле разложил перед собой листы бумаги, — вот данные, полученные в четверг после стриптиза у церкви и до утренней проповеди Кэлхоуна в воскресенье.
— Боже, разве этот стриптиз не был изумителен? — сказал Том. — Я давно так не смеялся.
Уилл суеверно постучал по столу пальцем:
— Не дай Бог, нас еще увяжут с этим Мэнни Пирлом и его девчонками. Проверьте источники денежных взносов. Я не хочу получать от Мэнни ни цента. Это нанесет нам смертельный удар.
— Я рад, что вам понравился стриптиз, Том, — сказал Малле. — Но многим избирателям он не понравился, по крайней мере, несколько кадров, показанных в телевизионных новостях. Это уже сыграло свою роль. Во всяком случае, в пятницу телефонный опрос шестисот вероятных избирателей дал вот какую картину: Кэлхоун имеет сорок шесть процентов голосов, а вы, Уилл, — тридцать девять.
— Хотите сказать, что когда после первичных выборов было объявлено о выдвижении Кэлхоуна, мы сразу отстали от него на семь пунктов?
— Может быть, и всего на три пункта в зависимости от степени ошибки, — сказал Малле. — Но учтите, только пятнадцать процентов опрошенных не определили свое отношение. Это беспокоит меня. Если бы выборы состоялись в пятницу, вам для победы понадобилось бы восемьдесят процентов голосов из этой категории, а Кэлхоуну нужно было бы около трети. Всего.
— Ну, я не верю, — сказала Китти.
— Сожалею, — ответил Малле, — я просчитал все дважды. Мои люди интервьюировали некоторых избирателей, применив проверенную методику. Все подтверждается. — Он пожал плечами. — Полагаю, вы платите мне за правдивую информацию.
— Конечно же, Мосс, — сказал Уилл.
— А где мы котируемся хорошо, и где — хуже? — спросил Том.
Малле взглянул на цифры.
— Лучше всего в самой Атланте и в городах с населением более ста тысяч — Саванне, Огасте, Колумбусе... Хуже всего в маленьких городках и на периметре Атланты — в Мариетте, округе Кобб, Лоренсвилле и округе Гуннетт. Это похоже на кольцо республиканцев вокруг Атланты.
— Есть ли что-то обнадеживающее? — спросил Уилл.
— Ну, черные не любят Кэлхоуна и не доверяют ему, там вы получаете восемьдесят процентов. Затем, я думаю, вы получите голоса гомосексуалов. Ни один из них не станет голосовать за Кэлхоуна.
— Да-а, — протянул Том, — а если они еще нас поддержат финансово, Кэлхоун обрушится на нас, как кирпич с высоты.
Уилл со вздохом сообщил: