Уилла разбудило солнце, ворвавшееся в окна гостевой комнаты на ферме Флет-Рок в доме Карра. Тут были цветные обои, кровать с пружинами и плетеные кресла.
Минни приготовила ему яичницу с жареным беконом.
– Доброе утро, мистер Ли, – сказала она. – В газете о вас написано.
Уилл взял чашку кофе и газету. Редакционная передовая в «Конститьюшен» осуждала Шерли Скотт за ее вопрос Уиллу во время дебатов. Губернатор Мак Дин, по сведениям газеты, высказался о своей непричастности к этому инциденту. Газета заключала:
«Мы еще не определили, кого из кандидатов поддержим на первичных выборах демократов, но полагаем, что Уилл Ли вправе претендовать на место в сенате Соединенных Штатов, а ложные обвинения из другого лагеря могут лишь вызвать бумеранг в его пользу. Хорошо бы, если бы губернатор Мак Дин и его сторонники подумали об этом».
Вошел Джаспер.
– Довольно хорошо, а? – сказал он, увидев газету.
– Неплохо, Джаспер.
– Звонил, мистер Том Блэк, но я ему сказал, что вы спите.
– Сам ему позвоню через пару минут, – сказал Уилл. – Сперва, знаешь ли, я позавтракаю. Окажу честь яичнице.
– С вами все в порядке? – спросил Том, когда Уилл разыскал его по телефону в штаб-квартире.
– Вполне.
– Мы тут забеспокоились.
– Хотелось, во-первых, побыть одному, а во-вторых. повидать сенатора. Что я и сделал.
– Как его дела?
– Немного лучше, мне кажется.
– Новости, которые я раздобыл, ему, я думаю, не повредят.
– Какие?
– Согласно первому опросу социологов, вы отстаете от Мака на одиннадцать пунктов.
– И это, по-вашему, хорошая новость?
– Хорошая она потому, что первый опрос Мосс Малле провел накануне дебатов, а после них вы уже отстали от Мака во мнении людей, сидевших у телевизоров, всего на три пункта, это вообще в пределах допустимой ошибки.
– Так, что ж, мы сравнялись?
– Мосс так не думает, поскольку не так уж много людей смотрело дебаты, но все-таки несомненно, что вы их не проиграли. Это во-первых. А во-вторых, вам выгодны публичные дискуссии с Маком. Вы смотритесь лучше, чем он.
– Ей-богу, не верится, что вчерашнее сравнение было в мою пользу.
– На экране все выглядит по-другому, чем в студии. Китти находилась в контрольной комнате, она дружит с директором программы, и он симпатизирует нам. Когда вы утирали пот, он устраивал так, что вас не была в кадре. И он подловил два момента, когда Мак выглядел не лучшим образом.
– А финал спектакля? Под занавес?
– Когда вы штурмовали студию, телезрители любовались корреспондентами. Им не дали на вас взглянуть.
– Рад слышать.
– В результате вы выглядели прилично. Но в следующий раз нельзя рассчитывать на везение, надо готовиться лучше.
– Когда же следующие дебаты?
– Вот это неясно, Уилл. Управляющий выборной кампанией Мака звонил мне нынешним утром, но не застал. Я пока не отозвался на его звонок.
– Полагаете, они передумают?
– У них есть свой возможности выяснить мнение избирателей, и я не исключаю, что Мак среагирует на факт падения своего рейтинга после первых дебатов и избежит повторения шоу.
– Дерьмо.
– Именно так. Нам с вами придется сосредоточить все силы на организации ваших выступлений по телевидению штата. Китти уже заручилась согласием телевизионщиков наряд интервью. По крайней мере, они бесплатны для вас.
– Мне нравится все бесплатное, но, кстати, как у нас с деньгами?
– Вы слышали когда-нибудь о бизнесмене Лартоне Питтсе?
– Король жареных цыплят?
– Тот самый. Сегодня он позвонил вашему папаше. Он видел дебаты, они произвели на него впечатление; он и его друзья хотят с вами встретиться.
– Когда же?
– Сегодня. Ленч в «Кэпител сити клаб».
– Тогда мне лучше уехать отсюда. Нельзя ли устроить, чтобы кто-нибудь встретил меня в аэропорту с чистой рубашкой и отутюженным костюмом? Все это можно взять в моем офисе.
– Конечно. Позвольте предупредить вас, однако. После разговора Питтс может предложить вам некоторые средства. Он и его группа доставали массу денег для некоторых кандидатов.
– Что он захочет в обмен?
– Не знаю, но наверняка многое.
– Как же, думаете, мне следует реагировать?
– Это ваше дело, Уилл. Я не могу советовать, чтобы вы обещали ему все на свете или послали его к дьяволу. Вы окажетесь наедине с ним и его гостями, и никто не узнает, о чем вы договоритесь. Все сказанное вами там и останется, понимаете?
– Что ж, – сказал Уилл, – в любом случае мне полезно их выслушать.
– Но будьте осторожны, малый, – сказал Том. – Может получиться жестко.
Уилл положил трубку. Его кампания продолжалась.
Глава 19
В фойе «Кэпител сити клаб» в центре Атланты Уилла встретил отец.
– Я приведу тебя, представлю – сказал Билли, когда они подымались на лифте. – Осунешься с ними наедине. Не давай обещаний больше, чем можешь выполнить. По существу, ты можешь вообще ничего не обещать. Я не стану винить тебя. – Двери лифта раскрылись, они прошли по коридору. – Нам сюда, – сказал Билли.
Дюжина мужчин расположилась стоя перед столом с напитками.
Невысокий, приземистый блондин средних лет шагнул навстречу Уиллу.
– Хэлло, я и есть Лартон Питтс.
Руководитель маленького оркестра, подумал Уилл.
– Здравствуйте, мистер Питтс, – сказал он с улыбкой.
– Называйте меня Лартон, малый, все так зовут.
Он познакомил Уилла с присутствующими. Двоих Уилл знал до этого лично – банкира и архитектора, еще нескольких – понаслышке, а трое или четверо были незнакомы.
– Не хотите чего-нибудь выпить, Уилл? – спросил Лартон.
– Если можно – охлажденного чаю, пожалуйста.
– А покрепче?
– Думается, сегодня разумнее будет воздержаться.
Питтс засмеялся:
– Билли, как вы?
– Благодарю, Лартон. – ответа Билли. – Мне, к сожалению, нужно идти, – Мановением руки он распростился со всеми сразу и удалился.
После недолгой и беспорядочной болтовни Питтс пригласил всех к большому столу; Уилла он усадил рядом с собой. Ленч прошел без особенных разговоров, и было подано кофе. Уилл чувствовал себя свободно, раскованно.
– Что ж, Уилл, – сказал Лартон. – Мы, все мы... задались вопросом, не захотели бы вы стать нашим человеком в Вашингтоне.
Уилл рассчитанно помолчал, торопиться не стоило.
– Я был бы рад стать вашим следующим сенатором, – сказал он, достаточно выждав.
Питтс тоже помолчал, прежде чем сказать свое.
– Мы ищем большего, Уилл. Мы хотели бы иметь в сенате кого-то, кто присматривал бы за нашими интересами.
Уилл открыто оглядел сидевших.
– Но здесь собрались разные люди, – сказал он. – Думается, различны и ваши заботы.
Заговорил банкир:
– У нас очень много общих интересов.
– Мы люди бизнеса, – сказал ему в тон промышленник. – Как вы в принципе относитесь к бизнесу?
– Считаю, мы бы не стали значительной страной без массы преуспевающих предпринимателей.
– По-вашему, дело Америки – развивать бизнес?
– Так-то оно так. Но, я думаю, мы никогда уже не вернемся в двадцатые годы – имею в виду экономику США – и лучше бы всем понять это.
– Вы не верите в экономику свободного рынка? – спросил кто-то.
– Джентльмены, мы знаем, что такой вещи нет: по существу, ее у нас не было в этом столетии. Я верю в разумно регулируемый капитализм.
– Регулирование! – фыркнул промышленник. – Рональд Рейган избавил нас от него.
– Да нет же, – ответил Уилл. – Просто его администрация игнорировала некоторые закономерности. И это нам дорого обойдется, особенно в отношении охраны среды нашего обитания. Именно бизнесменам придется, я думаю, раскошелиться, ликвидируя последствия близорукости государственных служб.
– Вы говорите, как социалист, – сказал кто-то.
– Глупости, извините, – заявил Уилл. – В нашем конгрессе нет, слава Богу, ни одного социалиста. Если Тед Кеннеди был бы англичанином, он оказался бы членом консервативной партии. Я не придерживаюсь какого-либо направления; думаю, я реалист. Вот моя партия. И я считаю, что в годы Рейгана в правительстве было недостаточно реалистов.