За ажурными занавесями высился собор Святой Софии. Два крайних минарета уже не походили на карандаши, скорее уж на заводские трубы — генерал Юденич, назначенный комендантом Константинополя, приказал аккуратно разобрать минареты и освятить Великую константинопольскую церковь, как нынешнюю Айя-Софию прозывали во времена Византийской империи.
— Скоро из собора уберут все изречения Мухаммеда, все исламские причиндалы, — проговорил Авинов, гладя короткие волосики на Дашиной голове, — патриарх окропит все углы святой водой, и мы обвенчаемся…
— Правда? — прошептала девушка.
— Истинная.
Полынова всхлипнула.
— Ты чего, маленькая? — ласково попенял возлюбленной Кирилл. — Всё будет хорошо!
— Всё будет хорошо… — эхом откликнулась Даша. — Мы будем жить долго и счастливо и умрём в один день.
— О-о… — протянул Авинов. — Это ещё сколько ждать-то!
И оба рассмеялись, снова веря и надеясь. И любя.