Инспектору Киттлеру, естественно, никто из них не помогал.
— Значит, эти неизвестные каким-то образом забрались на крышу дома, непонятно как вырвали решётку из окна, вытащили вашего племянника, его вещи, большой чемодан со школьными принадлежностями, клетку с птицей — и убежали, не оставив следов? По крайней мере, я не вижу ни лестницы, ни инструментов, ни следов от колёс автомобиля на газоне.
— Да, всё было именно так! Именно так, господин инспектор!
— И вы не запомнили ни их лиц, ни даже количества предполагаемых грабителей?
— Какая разница, сколько их было?! Их нужно найти и засадить в тюрьму! Всех!!!
— Боюсь, мистер Дарсли, при таком заявлении, я буду вынужден усомниться в его правдоподобности. Разумеется, я ещё раз осмотрю ваш дом, но пока что всё выглядит так, будто это ваш племянник выбил окно изнутри и сбежал.
— Да вы прямо как наши тупые городские констебли, ничего не хотите делать! Ничего, ничего… — казалось, ещё пара фраз, и из ноздрей мистера Дарсли начнёт вырываться пар. — Я этого так не оставлю! Я… Я напишу в Министерство! Потому что всё это запрещено, да, запрещено, вот так и было написано!!!
— Министерство Магии не рассматривает обращения от магглов, — максимально скучным голосом произнёс инспектор Киттлер.
— Как это — не рассматривает?! Они обязаны!!! Да ведь… Погодите-ка!
Подозрительно щурясь, мистер Вернон Дарсли тщательно осмотрел инспектора с ног до головы.
— А вы-то кто? Как-то вы быстро появились…
— Инспектор полиции Киттлер. Как я и сказал, мистер Дарсли — Министерство Магии не рассматривает обращения от магглов. Подобные правонарушения рассматриваются территориальной полицией и передаются в специальный департамент Хоум-Офиса. Поэтому давайте повторим сначала — что именно здесь произошло?
— У них была летающая машина, — неожиданно вступила в разговор миссис Дарсли. — Какая-то старая.
— Форд-Англия, конца пятидесятых. Только кузов не «эстейт», а «делюкс». А может быть и Супер-Англия… Сложно было рассмотреть. И злоумышленников было трое или четверо! Все колдуны!
— И они забрали вашего племянника Гарри и его вещи?
— Нет! Этот чёртов мальчишка, он сам, наверняка всё это он организовал! Чтобы нам выломали решётку, похитили вещи, испоганили сад и газон…
— И зачем ему это?
— Да потому что он!.. — Вернон Дарсли вдруг осёкся. — Он… наверное, это наследственное. Ну, знаете, поведение…
— В прошлом году из-за него Дадли пришлось в больницу везти! А всё потому, что его приятель вырастил у моего сына хвост, как у свиньи! Просто чтобы показать, насколько он нас… Что он это может… Знаете, как это было страшно? Дадли месяц потом кричал во сне!..
Миссис Дарсли расплакалась, абсолютно искренне. Но, хотя инспектора намного больше заинтересовало то, как еле заметно дёрнулась оставшаяся в машине Рейчел, он решил вернуться к изначальной теме разговора. Тем более, что плачущие женщины — не играющие, на которых он вдоволь насмотрелся за годы службы, а плачущие по-настоящему — вызывали у него дискомфорт.
— Какие именно вещи вы считаете похищенными? Сможете подтвердить их происхождение при необходимости?
— У меня есть все чеки, — миссис Дарсли скрылась в доме и меньше чем за минуту вернулась обратно с большой серой папкой. — Всё есть.
— А ещё решётка! И окно! Карниз со шторами сорван, подоконник треснул, я уж молчу про дыры в стене от вырванных штырей!!! Вы знаете, в какую сумму сейчас обходится работа плотника?!
Мистер Дарсли разорялся ещё несколько минут, прежде чем его жена не протянула инспектору отобранную толстую пачку чеков.
— Вот! Всё, что этот неблагодарный сопляк украл под покровом ночи! Четыреста восемьдесят один фунт…
— Очень хорошо, — прервал её словоизлияния инспектор. — Разумеется, в процессе разбирательства встанет вопрос относительно того, были ли эти вещи приобретены на выделяемые правительством Её Величества пособия по уходу за ребёнком, или же приобретались сверх выделяемых семи с четвертью фунтов стерлингов детского пособия плюс опекунские выплаты… сто двенадцать фунтов в неделю, если не ошибаюсь? Мне понадобится подтверждение еженедельных расходов на Гарри за последний год.
В глубине души Джерард даже возгордился собой. Не каждому чародею удалось бы так ловко, да ещё и без волшебной палочки, превратить собеседников в выброшенных на берег рыб, беззвучно хлопающих ртами.