По лицу Элли пробежала тень.
— Нет.
— Локхарт… С ним всё понятно. С духом, я думаю, тоже. Дамблдор?
На сей раз Элли улыбнулась.
— Нет.
— Я тоже. То есть, может и достигла, потому что я хотела сделать что-то потрясающее, но не помню, даже если и сделала. Куинни?
— Не совсем…
— Это значит нет. Поттер, Уизли… Хе-хе-хе! Однозначно нет, как мы их на каникулах с тобой сделали, а? Грейнджер туда же. И мне вот интересно, хоть у кого-то получилось в этом году то, чего он хотел?
Девочки глубоко задумались.
— У профессора Снейпа, — неожиданно сообщила Эрин. — Он выиграл у Рейчел кубок в стрельбе по тарелочкам в Стортфорде.
Когда Куинни и Панси вышли — тактично заявив, что лучше разделиться, чтобы не привлекать внимания, так что они пойдут первыми — Эрин сразу же наскочила на Элли.
— Почему ты не сказала мне раньше! Мы же подруги!
— Из-за директора Дамблдора. Говорят, у него есть привычка заглядывать в мысли учеников. Ко мне в голову не может залезть никто, даже профессор Снейп, но вот в ваши…
Теперь уже Элли посмотрела в глаза Эрин. И та тоже их не отвела.
— Я не хотела никем из вас рисковать.
— А если он завтра прочитает в наших мыслях, что на самом деле произошло? Или через неделю?
— Он не сможет повернуть всё вспять. После разговора с леди Малфой отец писал, что всем будет удобна версия, будто во всём виноват выпущенный их безумным эльфом кокатрис. И самим Малфоям, которые оказываются не при чём, и Слизерину, поскольку никто не знает о настоящем содержимом Тайной комнаты, и Гриффиндору, поскольку так Поттер и его друзья выглядят настоящими героями. И, конечно, директору Дамблдору, поскольку никто не спросит с него, почему он старался скрыть два нападения василиска в его школе. Их разведение в Британии запрещено, а виновным грозит наказание вплоть до смертной казни.
— Тебе нужно научиться верить в друзей, — решительно отсекла нахмурившаяся Эрин. - Не просто доверять нам, а именно что верить в нас!
Впрочем, после этих слов на лицо хаффлпаффки вернулась привычное весёлое выражение:
— И это не претензия, а просто совет!
После того, как Дин Томас пришёл в себя в больничном крыле, он, по завершении небольшого осмотра был направлен мадам Помфри отлежаться в своей комнате. Но мальчик решил сначала найти профессора Снейпа.
Из пояснений школьной медиковедьмы он узнал, что его парализовал кокатрис, притащенный в школу сумасшедшим домовиком, а Гарри, Рон и Джейн Ранкорн, бойкая девчонка с их курса, этого кокатриса изловили. А ещё с ума сошёл профессор Локхарт и напал на профессора Снейпа и других детей, в результате чего лишился остатков разума, а Снейп провёл в больничном крыле двое суток. К вящей радости тех, у кого он должен был вести зельеварение.
Правда так вышло, что среди детей, которых защитил Снейп, были и Невилл с Шимусом, так что на Гриффиндоре сочли не совсем правильным устраивать праздник по поводу страданий обычно ненавистного декана.
Но Дин хотел найти Снейпа по другой причине. По той же, по которой он один пошёл в подземелья в тот день, когда столкнулся с кокатрисом. У Дина Томаса была к Снейпу просьба. Очень важная.
Дин Томас твёрдо знал, что он ничем не хуже Невилла Лонгботтома.
Снейп, которого Дина так и подмывало иногда назвать Бэтменом, сидел у себя в кабинете и задумчиво крутил ледяные камни в бокале с огневиски. В другой руке он держал настольную фоторамку, на которую смотрел отсутствующим взглядом. Зельевар был настолько погружён в свои мысли, что заметил визитёра только тогда, когда Дин подошёл к столу почти вплотную.
— Профессор Снейп?
— ТОМАС!!! — раненым грапхорном взревел зельевар, резко хлопая рамкой по столу, будто пытаясь вдавить её внутрь прямо через столешницу.
Продолжить мысль он не успел.
— ПрофессорСнейпвыможетенаучитьменястрелять?
Этот вопрос шокировал зельевара как бы не больше, чем достопамятное присуждение Невиллу десяти баллов.
— Что?..
— Стрелять! Когда мы встретились на опушке леса, вы помните?.. У вас в мешках были ружья.
— И вы полагаете, — Снейп, несколько успокоившись, неспешно подбирал слова, по прежнему прижимая фоторамку к столу, — что одно это даёт вам право просить меня тратить на вас моё время?
Дин осторожно кивнул. Трусом мулат не был, а в то, что декан Слизерина может напасть на ученика из Гриффиндора он не верил даже на первом курсе.
— Я понимаю, что вы ненавидите Гриффиндор, но…
— ВОН!!!
Дин молча развернулся, чтобы уйти до того, как вызванные столь вопиющей несправедливостью слёзы выступят из глаз. Мальчик очень надеялся, что его плечи не дрожали, когда он протянул руку, чтобы открыть дверь в коридор.