Неужели Хаскинс не понимает, что на него, Криса Парнела, возложена настоящая ответственность? Он должен управлять своей службой так, чтобы она работала как швейцарские часы. К девяти письма должны лежать на столах, к десяти надо отметить всех отсутствующих, разобраться со всеми поломками оборудования, причём сразу, устроить и организовать все заседания персонала, а к этому времени придёт и вторая почта. Если честно, вся работа застопорится, если он вдруг возьмёт выходной. Стоит только посмотреть, какой творится беспорядок, когда он возвращается после летнего отпуска.
Он уставился на письмо, лежавшее поверх пачки. Оно было адресовано «Мистеру Роджеру Паркеру». Для него — просто Родж. Ему давно следовало получить место Роджа в должности начальника отдела кадров — он мог бы делать эту работу даже во сне, о чём неустанно напоминала его жена Дженис:
— Он всего-навсего клерк, выбившийся из грязи в князи. Просто потому, что ходил в одну школу со старшим кассиром.
Это было несправедливо.
Дженис хотела пригласить Роджера с женой на обед, но Крис был против этого с самого начала.
— Почему нет? — настаивала она. — В конце концов, вы оба болеете за «Челси». Ты боишься, что он откажется, этот самодовольный сноб?
Надо отдать должное Дженис, Крису приходило в голову позвать Роджера куда-нибудь выпить, но только не на ужин у них дома в Ромфорде. Он не мог объяснить ей, что когда Роджер ходит на стадион «Стэмфорд Бридж», он сидит не на Южной трибуне вместе со всеми парнями, а на местах для членов клуба.
Разобрав письма, он разложил их по лоткам, предназначенным для разных отделов. Два его помощника могут обойти первые десять этажей, но он никогда и близко не подпустит их к последним четырём. Только он вправе войти в кабинеты президента и исполнительного директора.
Дженис всё время твердила ему, чтобы он смотрел в оба на тех этажах, где сидит руководство.
— Никогда не знаешь, какие могут открыться перспективы, какие возможности могут появиться.
Он смеялся про себя, думая о Глории из канцелярии и перспективах, которые она предлагала. Что она вытворяла в закутке за картотекой! Он совсем не хотел, чтобы жена когда-нибудь об этом узнала.
Крис взял лоток с письмами для верхних четырёх этажей и направился к лифту. На одиннадцатом этаже он деликатно постучал в дверь, перед тем как войти в кабинет Роджера. Начальник отдела кадров оторвался от письма, которое читал с выражением озабоченности на лице.
— В субботу «Челси» показал хорошую игру, Родж, конечно, всего лишь против «Уэст-Хэма», но и это неплохой результат, — сказал Крис, положив пачку писем в папку для входящих. Не дождавшись ответа от своего начальника, он поспешно ретировался.
Когда дверь за Крисом закрылась, Роджер поднял голову. Ему было стыдно, что он не обсудил с ним матч «Челси», но он не хотел объяснять, почему впервые в сезоне пропустил домашний матч любимой команды. Если бы его голова была занята только «Челси», Роджер был бы счастлив.
Он снова вернулся к своему письму. Это был счёт на 1600 фунтов, плата за первый месяц пребывания его матери в доме престарелых.
Роджер с неохотой признал, что она стала слишком слаба и больше не может жить с ними в Кройдоне, но он не ожидал, что счёт составит почти 20 000 фунтов в год. Конечно, он надеялся, что она проживёт ещё лет двадцать, но Адам и Сара пока ещё учатся, а Хизел не желает работать, поэтому ему необходима прибавка к зарплате, притом что сейчас все только и говорят, что о снижении зарплаты и сокращении штатов.
Выходные прошли ужасно. В субботу он начал читать отчёт Маккинзи, который в общих чертах описывал, что должен сделать банк, чтобы и в двадцать первом веке оставаться ведущим финансовым учреждением.
В отчёте предполагалось, что как минимум семидесяти служащим придётся принять участие в так называемой программе сокращения — эвфемизм для выражения «Вы уволены». А кто будет объяснять этим семидесяти значение слова «сокращение»? Кому дадут это незавидное поручение? Прошлый раз, когда Роджеру пришлось кого-то уволить, он не спал несколько ночей. Прочитав отчёт до конца, он был так подавлен, что просто не смог заставить себя пойти на матч «Челси».
Он понимал, что придётся записаться на приём к Годфри Тюдору-Джонсу, главному администратору банка, хотя, разумеется, Тюдор-Джонс отмахнётся от него со словами: