Теперь вновь обратимся к статутам орденов императорских, откуда узнаем следующее: орден Святой Анны 4-й степени — это «красный финифтяный крест в золотом поле, заключенном в красном же финифтяном кругу, над крестом золотая корона». И далее: «Знак сей прикрепляется к военной шпаге, сабле, полусабле, палашу, кортику». Это я к тому клоню, что в привычном понимании слова надеть орден Святой Анны 4-й степени невозможно было: он на сабле носился.
Орден Святого князя Владимира по значимости, как военная награда, следовал сразу после ордена Святого Георгия [которым награждались армейские и морские чины с 1-го по 10-й класс] и весьма ценился в дореволюционной России. Получить его мог любой офицер, начиная с низшего, 14-го класса.
Выходит, автор песни должен был приказать корнету Оболенскому надеть орден, а не ордена?
А ничего не выходит!
Потому что за отличие в бою представлявшийся к награждению корнет автоматически производился в поручики [чина подпоручика в кавалерии не существовало]. Отсюда вывод: корнет Оболенский [и любой другой корнет] вообще не мог иметь орденов.
***
УСЛЫХАВ по радио — на музволне, поздравление шахтеров села Нижние Уключины [название изменено — не в нем суть] с каким-то праздником никудышним — вроде дня монтажников стоп-кранов, задумался: откуда это в Уключинах шахтеры появились? В повальном пьянстве — да, замечен был нижнеуключинский люд, проживающий на сугубо сельскохозяйственной территории. А вот чтобы он уголек добывал — не было такого ни в новейшей истории Нижних Уключин, ни в прежней, додемократической, извиняюсь за выражение.
И тогда меня просветили знатоки. Оказывается, уголь нижнеуключинцы добывали… с проходящих мимо села грузовых поездов. Составы, приближаясь к Нижним Уключинам, специально приостанавливались на переезде и со всех сторон на вагоны с углем карабкались местные «шахтеры». Сколько скидывали уголька на землю за время недолгой остановки, столько и доставалось им дохода: черное золото ведь нижнеуключинцы продавали по селам окрестным. Причем уголь первоклассный, как утверждали знатоки.
Угольную лавочку закрыли элементарно: поезда грузовые приказали пускать мимо Нижних Уключин в режиме скорых.
Почему раньше этого не делали? Понятия не имею. Почему грузоотправители тревогу не били? А потому, что груз был застрахован. Убытка, следовательно, никакого не наблюдалось.
Ну, а шахтерам нижнеуключинским что делать пришлось? Не знаю, тосковать, наверное. И поздравлять друг дружку через радиоэфир, сетую на недобрые — для них, времена.
***
В ГОРОД неожиданно ворвалась весна…
Почему неожиданно? Никто не ответит, почему. Ждешь, ждешь ее, соскучившись по теплу и солнцу, а весна, не реагируя на наши ожидания, всегда врывается к нам в город именно неожиданно. Чтобы удивить, околдовать своим приходом.
И мы удивляемся. Серобокой вороне, деловито расклевывающей шишку на сосне [ворона — шутница превеликая: дождавшись весны, она решила на полдня белкой заделаться].
Удивляемся парку, отразившемуся в зеркальной воде пруда, одуванчику ярко-желтому, приподняшемуся на тоненькой ножке над проснувшейся землей, крохотной пчелке, пригревшейся на этом одуванчике и, очарованные, надолго замираем возле зацветающего каштана.
Больше же всего весной нас удивляют наши близкие. Чем? А всем! Собой, душой своей, любовью лучистой, искрящейся… всем-всем-всем!
***
КРАСИВЫЕ названия сел в Гуляйпольском районе: Малиновка, Любимовка, Златополь… Это вам не какое-нибудь Тракторное или Бензовозное.
А поля какие просторные в Гуляпольском районе! Наверное, нет больше на Запорожье таких полей.
И в начале каждого лето на полях гуляйпольских случается самое настоящее чудо: в них отражается… алый закат.
Не отражается даже, а до самого далекого горизонта материализовывается в россыпи алых маков. Больше всего их, кстати, на полях, убегающих от Малиновки до Любимовки. Ту местность особенно любят маки.
Орлы прилетают любоваться ими, лебеди величественные. А уж мелюзги всякой воробьиноподобной вообще не счесть на окружающих маковые поля деревьях. И, перебивая друг друга, каждая пичужка во весь свой голосок звонкий нахваливает солнце, небеса с замысловатыми облаками, землю щедрую.
И себя, конечно же.
***
БЫЛО ДЕЛО, однажды я принял участие в проекте Национального управления по воздухоплаванию и исследованию космического пространства США [National Aeronautics and Space Administration, NASA], суть которого заключалась… в полете на околоземную орбиту некоторого количества землян в составе экипажа космического корабля «Дискавери» в рамках программы «Спейс Шатл» [миссия STS-133]. И я выполнил программу — побывал таки на околоземной орбите. О чем и выдан мне был соответствующий сертификат. В нем НАСА конкретно указало, что моя фамилия, записанная на соответствующем носителе — как, кстати, и фамилии других землян, успевших зарегистрироваться для участия в проекте, вместе с космическим кораблем попала на околоземную орбиту — на высоту в 220 миль, между прочим.