В этом, расскажу уж откровенно, и заключалось мое участие в программе STS-133: американцы просто-напросто на лазерный диск записали фамилии землян, включившихся в проект, и, отправив его в космос, затем выдали соответствующий документ всем нам, условно слетавшим в космос. Вроде бы, пустяковое дело, но, вместе с этим, ты себя ощущаешь причастным к громадному, внеземному, я бы даже сказал, проекту.
А потом — в самый неподходящий момент, как это и бывает всегда, с моим ПК случился алес капут, как говаривал один известный киношный герой, и мой насовский сертификат исчез вместе с другими не сохраненными документами.
Порасстраивавшись немного, я решил обратиться за помощью в само НАСА и на ломаном английском — с использованием жестов, разумеется, составив электронное письмо, отправил его в Штаты.
И что бы вы думали? Ответ пришел недели через полторы. Так, мол, и так, уважаемый, говорилось в нем, запрос ваш мы получили, чего и вам желаем [вру, не было такого, это я стиль старых писем вспомнил] — в смысле, постараемся исполнить вашу просьбу.
Я думал, это просто дежурная отписка. Но еще через месяц примерно мне был выслан дубликат моего сертификата! Оказывается, понял я, для маленькой НАСА важна каждая просьба большого украинца. Как мне оставалось отреагировать на такой — однозначно не формальный, подход к заявлениям и просьбам трудящихся [снова к языку дурацкий стиль ушедшей в небытие эпохи цепляется, которую сегодня часто называют совковой]? Конечно, я поблагодарил американцев за внимание — насколько у меня и у моего словаря хватило американских слов.
***
НА БОЛЬШОЙ казацкой раде довелось в прежние времена присутствовать — утомился невероятно.
Первая часть ее — и большая часть причем, состояла из награждения казаков. Из-за огромного количества награжденных у меня создалось впечатление, что войско, собравшееся на раду, только-только из победоносного похода возвратилось [рада, отмечу из 2017 года, проходила в середине двухтысячных]. А когда действовавшему на момент награждения верховному атаману казачьему вручили сразу два [!] ордена, а будущему верховному [его чуть позже на должность воздвигли] — орден и медаль, уведомив при этом раду, что потенциальный атаман награжден еще двумя [!] орденами, я сделал пометку в записной книжке: «При случае предложить ввести в войске специальную медаль для награждения казаков за очередное награждение их атамана».
А что? Никому не обидно будет.
Еще можно учредить награду за трехлетие… пятилетие [и далее — по желанию] награждения атамана определенным орденом.
Если приживется моя инициатива, наградами казаки будут покрыты, как кольчугой. И бронзоветь при жизни начнут. Что очень даже выгодно: потом, после отхода их душ казачьих к праотцам, не нужно будет на бюсты посмертные тратиться.
***
ЛЮБОПЫТНЫЙ документ на глаза попался: доношение в Сенат о выборах на Сечи Запорожской кошевого атамана и старшины 1 января 1749 года: «К празднику Рождеству Христову, — говорится в нем, — находящиеся по степям и рыбным ловлям из зимовников казаки съехались в Сечь, числом которых и с жившими в Сечи более не превосходило как до пяти тысяч, между которыми по большей части были презрелые пьяницы из людей по здешнему называемые сиромахи, не имеющие у себя не токмо лошадей или какого скота, но ниже на плечах своих платья, а через зиму валяются в куренях до весеннего времени».
И вот, после Божественной литургии в праздник Рождества, кошевой атаман должен был «купленное вино в трех бочках» — «для приласкания казаков», как подчеркивает автор доношения, раздать в курени, а сверх того «беспрерывно приходящих к нему» поить вином и медом. Точно так же поступали судья и войсковой писарь «и таким образом продолжалось даже до 1 января».
При этом «сиромахи находились в беспрерывном пьянстве, чиня неописанное своевольство, и старым и умным козакам беспокойство и явное оскорбление». И кошевой, по согласию судьей, решает запечатать погреб с вином «дабы пьяниц и своевольников не умножалось… яко же в оный день праздничный два человека из козаков от вина померли».