— Ты когда-нибудь собирался мне рассказать? Я имею в виду, в конце концов, я бы поняла, что что-то случилось. А если я получу травму и пойду к врачу? Они увидят…
— У них не будет никакой возможности узнать об этом. Твой анализ крови будет как у нормального человека. У них нет технологий, чтобы проверить это, — пояснил он. Я изумлённо уставилась на него. — Арик не объяснил тебе полностью. Летний Поцелуй исцелил тебя, да, но я никак не мог знать, что из-за этого будут последствия. Это происходит не всегда, и я не узнал бы, пока ты снова не получила бы травму или…
— Когда я перестану стареть? — Я предположила, потому что была такой услужливой.
— Ты будешь стареть, Брайтон, только гораздо медленнее.
— Насколько медленнее? Настолько, что мне придётся уехать до того, как люди начнут задавать вопросы?
— Да, — прямо ответил он.
Я открыла рот и тут же закрыла его.
— Ты не будешь жить вечно. Но из того, что знаю, — он тяжело вздохнул, — каждые пятьдесят лет будут для тебя как год. Плюс-минус несколько. — О, Боже мой.
Кайден откинулся на спинку стула.
— Я не сказал тебе, потому что, если бы Арик не сделал этого, я бы не хотел, чтобы ты волновалась понапрасну. Но если бы я знал наверняка, то сказал бы.
Молча кивнув, призналась себе, что верю ему, но мне ещё многое предстояло обдумать. Всего было очень много. Пока я собиралась с мыслями, между нами повисла тишина. Нам нужно было ещё кое о чём поговорить, и сейчас было не время волноваться.
Очевидно, у меня будет много времени для этого позже.
— Он рассказал мне о Шивон и о том, что… Что он с ней сделал, — продолжала я, чувствуя, как колотится сердце. — И как это положило начало Великой Войне. Вот почему он одел меня…
— В платье, — сказал Кайден, проводя пальцем по лбу. — Я знаю. Это было её свадебное платье. Или должно было быть. Арик похитил её в день нашей свадьбы.
Сочувствие вытеснило гнев и смятение, заняв центральное место в моей груди.
— Мне очень жаль. То, что он сделал… Он был настоящим злом.
Кайден кивнул.
— Это было очень давно, Брайтон. Но от этого легче не становится.
— Нет, ты права. Я знал, что он с ней сделал. Он позаботился, чтобы я узнал. И ярость… Она сделала меня уязвимым для Королевы.
Я осторожно подвинулась, позволив ногам коснуться пола. Вот так, мы были всего в нескольких дюймах друг от друга.
— Я понимаю, почему ты хотел быть тем, кто убьёт его.
— Это было не только из-за того, что он сделал с Шивон. Не пойми меня неправильно. Отчасти так оно и было, но тоже самое он сделал с тобой и твоей матерью. Это то, что он сделал с другими. Его смерть ждала очень давно.
Это было правдой.
Я сделала неглубокий вдох.
— Он сказал, что я твой мортус. Что через меня он мог бы заставить тебя открыть Врата и освободить Королеву. Что это значит?
Он поднял взгляд на меня. И молчал так долго, что я не думала, что он ответит.
— Ты мой мортус.
Казалось, я даже перестала дышать.
— Это значит, что ты… Ты моя сила. Моё солнце. Ты моё сердце.
Всё моё тело тряслось.
— Ты также моя самая большая слабость, — продолжал он. — Это не предмет и не что-то осязаемое. Это источник моей силы и слабости. Через тебя возможен полный и абсолютный контроль надо мной. Вот что такое мортус. До тебя был только один. Это была Шивон.
Я отстранилась, качая головой.
— Я не понимаю. Как такое возможно? Ты… — я сглотнула комок, образовавшийся в горле.
— Я люблю тебя.
Эти три слова были как бомба.
А Кайден ещё не закончил.
— Я люблю тебя, и именно поэтому ты мой мортус. Моё всё.
— Ты любишь меня? — Счастье, о котором я даже не подозревала, нахлынуло на меня такой волной, что по коже побежали мурашки. Затем оно сжалось, от осознания реальности, из-за чего меня охватило оцепенение. — Как ты можешь любить меня? Ты помолвлен…
— Уже нет. Я разорвал помолвку ещё до того, как узнал, что ты исчезла.
— Что? — Как громом поражённая, я уставилась на него.
— Когда мы были вместе, это не планировалось. И ты это знаешь. Я бы не стал спать с тобой, всё ещё женясь на Татьяне, но я… Я хотел тебя. Я хотел тебя с того самого момента, как впервые увидел. Ещё до того, как я узнал тебя. И я не знаю почему. Наши старейшины говорят… — Он оборвал себя. — Это не имеет значения. Мой долг — взять Королеву моего рода, но это неправильно. Это не то, чего я хочу, и это было бы несправедливо по отношению к Татьяне. Жениться на ней, когда я люблю и хочу другую.
Моё сердце колотилось так быстро, что я боялась, как бы оно не выскочило из груди.