– Уилл?! – с удивлением промолвила она и поправила ворот халата, чтобы полностью скрыть обнаженную шею. – Что ты здесь делаешь?
Уилл выглядел ужасно. Его одежда была грязной, измятой и местами мокрой, а волосы взъерошены так, будто на него напала стая птиц, собиравшаяся свить гнездо на голове. В белокурых локонах даже торчало несколько веточек и травинок.
Внезапная догадка осенила Аврору.
– Ты что, ночевал на кладбище? – Она только сейчас заметила, как сильно он дрожал. Она мигом вскочила с кресла, схватила с кровати одеяло и, приблизившись, накинула на его трясущиеся плечи. – Уилл, ты же мог заболеть! – Аврора на миг позабыла, что еще вчера этот человек очернил ее перед всем Советом Ардена и мог разлучить с Райнером, если бы Рэндалл не вернулся.
– Я пришел поговорить, Аврора. – Голос Уилла был охрипшим, а глаза опухшими и покрасневшими.
Она отступила на шаг и снова поправила ворот халата.
– О чем?
Не глядя на нее, Уилл опустился в кресло, в котором минуту назад сидела сама Аврора.
– Прости меня… – Уилл поставил локти на колени и спрятал в ладонях лицо. – Вчера я поступил как последний мерзавец, бросил тень на твою репутацию и чуть не навлек на тебя беду… Ты столько сделала для нас с Рэном, а я…
Аврора тяжело вздохнула и опустилась на край кровати. Бросив мимолетный взгляд на дверь умывальни, она повернулась к Уиллу.
– Зачем ты это сделал? Даже если бы твои обвинения были правдивы, я ведь тебе безразлична.
Уилл опустил руки, но головы так и не поднял.
– Я сделал это не из-за тебя. Просто был настолько зол и обижен, что не задумывался над своими действиями.
– Из-за кого тогда?
Уилл наконец-то посмотрел ей в лицо. В его зеленых глазах не осталось и крупицы былого света. Лишь тьма и боль.
– Ты знала, что Анна любила Тристана?
Вопрос Уилла выбил почву у нее из-под ног. Аврора сухо сглотнула и снова оглянулась на дверь умывальни. Теперь все встало на места. Уилл пытался насолить не ей, а своему брату. Вот только от его обвинений Тристан никак бы не пострадал. Его репутация уже была втоптана в грязь.
– Да, знала. Но, Уилл… – Аврора постаралась придать голосу мягкости, хотя минутное сочувствие уже сменилось негодованием и обидой. – То была первая девичья влюбленность. Она выбрала тебя.
– Это ничего не значит…
– Еще как значит! Ты ведь знаешь, одно слово Анны – и Рэндалл бы расторг вашу помолвку хоть накануне свадьбы. Ради любимой сестры он пошел бы даже на это. И с ее любовью к Тристану смирился бы. Анна все это прекрасно понимала, но вышла за тебя! Потому что к тебе она испытывала совсем иную любовь, более осознанную и глубокую. Поверь, она куда важнее, чем мимолетная вспышка страсти.
Аврора перевела дыхание.
Уилла ее слова будто бы не убедили.
– Я нашел ее старый дневник… – Он запустил пятерню в растрепанные волосы и еще сильнее разлохматил их. – Она писала о Тристане. Много писала. Даже накануне свадьбы терзалась от чувств к нему. Последние два с половиной года я чувствовал себя ужасно. Все меня бросили. Любимый брат погиб. – На этих словах Уилл горько усмехнулся. – Жена ушла вслед за ним. Мой мир рушился на части. Я с трудом переносил все это, теша себя счастливыми воспоминаниями об Анне. А потом вдруг узнал, что ее любовь была ложью… что она предала меня. И с кем? С моим старшим братом!
Глаза Уилла налились кровью, и Аврора напряглась от волнения. Находиться с ним в одной комнате становилось все невыносимее. Уилл же не замечал ее настороженности и тревоги и продолжал изливать душу:
– Щемящая тоска в сердце сменилась лютой злобой. Я ненавидел весь мир, а когда услышал от Оливии, что ты провела ночь в одних покоях с Тристаном… – Уилл выплюнул имя брата с омерзением и гневом. – Я потерял голову. Будто разумом управлял не я, а кто-то другой. Я часто испытываю чувства, которых боюсь сам. Поэтому напиваюсь до беспамятства, чтобы заглушить обиду, боль и ярость. – Уилл порывисто вздохнул и замолчал.
Аврора не знала, как реагировать на его исповедь. Она с опаской поглядывала то на Уилла, который нервно ковырял заусенцы возле ногтей, то на дверь, за которой прятался Рэндалл и наверняка все слышал. Она уже хотела заговорить, но Уилл перебил ее:
– Ты не представляешь, Аврора, каково это, когда ты наяву слышишь голоса, которые шепчут тебе, что ты никчемный слабак, которого все бросили…
Авроре стало не по себе от тона, каким были произнесены эти слова. Будто с ней говорил живой мертвец.