Мда. Ближайшие острова. Если бы не они, план пришлось бы менять.
Парочку не очень крупных островов можно в ясную погоду увидеть с набережной Белговорта.
Говорят, летом там не протолкнуться. Чуть ли не все прогулочные яхты и даже несколько постоянно курсирующих парусно — гребных судёнышек по выходным устремляются с отдыхающей публикой на острова.
Пальмы, белый песок пляжей, отсутствие изнуряющей жары, изобилие рыбы, крабов и прочей морской живности. Чем не идеальное место для пикника. Торговцы тоже не дремлют. На ближайших к Белговорту островах есть даже летние кафешки.
Отдельной строкой идёт Остров Любви. Столь романтическое название выпало удалённому атоллу, километрах в сорока пяти — пятидесяти от города, лежащему в стороне от других мест отдыха, куда съезжается местная молодёжь, чтобы оторваться вдали от родителей по полной. Он-то и служит той приманкой, которая заставляет молодых парней обзавестись собственным плавательным средством. Не сказать, чтобы там прямо уж нудистский пляж, но про свободу нравов, царящую на атолле, ходят легенды. Обычно молодёжь тусит на этом острове неделю, редко две. Но если верить слухам, то некоторые остаются и на полгода, и речь идёт не только про парней. Может так и зародится когда-нибудь движение хиппи в этом мире. Начало уже положено.
Так вот, об островах.
Именно исходя из их наличия мы и начали строить свой план.
Если верить картам и атласам, то от Белговорта можно уйти в море километров на сто, и всё это время ты будешь видеть тот или иной остров или коралловый атолл, которых тут порядка трёх десятков. Не важно, что не все они представляют из себя райский уголок. Нас больше волнуют ориентиры и возможность дождаться попутного ветра, а там и на архипелаг можно махнуть.
Да, в нас взыграл дух искателей сокровищ, а виной всему стала всего лишь пара монет.
— Лэр Фливери, я абсолютно случайно узнал, что вы занимаетесь коллекционированием, — спрыгнул я с подоконника, на котором уже всю задницу себе отсидел за два с лишним часа ожидания, — Не могли бы вы определить ценность пары монет? — раскрыл я ладонь, показывая золотую и серебряную монету, информацию о которых мы не нашли в библиотеке.
Моя беспардонность выверенная. Если монеты лэра не заинтересуют, то он лишь высокомерно отвернётся от меня и пройдёт мимо, но если остановится…
— О! Откуда они у вас? — остановился Фливери, разглядывая два кружочка из благородных металлов в моей руке, — А впрочем, пройдёмте со мной. Будет очень интересно ознакомиться с ними при помощи моих приборов, — лэр жестом пригласил меня следовать за собой, возвращаясь обратно в свой служебный кабинет, совмещённый с лабораторией и мастерской.
Весы, сильная лупа и ещё какая-то шняга непонятного назначения. Потом лэр зашуршал справочниками.
— Занятно… — произнёс мастер артефакторики спустя минут пять — шесть, — Ваша серебрянная монеты относится к числу исключительно редких и стоит даже побольше, чем золотой дикар арханов, который вы мне показали. Но вот состояние… Скажите, это не вы ли случаем её чем-то тёрли, чтобы заставить заблестеть?
— Хм, мы всего лишь немного. Бархоткой и замшей…
— Зря. Очень зря. Монета в отличном состоянии, но вы своими необдуманными действиями понизили её ценность. Коллекционная монета не должна блестеть, как отполированная медяшка. Ценится её первозданный блеск, оставшийся после штампа. У меня не самые последние справочники по монетам — это не совсем мой профиль, но не надраенный до блеска ваш серебряннный аркахан мог бы стоить сто двадцать золотых, а так, только восемьдесят — девяносто. Впрочем, за последние три года цена могла изменится, но вряд ли это изменение произошло в меньшую сторону. Поэтому, поздравляю! Очень интересные и ценные экземпляры! Кстати, вы ведь Ларри Ронси? Я вижу на вас браслет моей работы.
— Так точно, лэр.
— Хм, студент с двумя Навыками…
— С тремя, лэр. Недавно я получил от богини Предчувствие.
— И как вам Предчувствие?
— Вчера я поймал две шишки, — добросовестно доложил я мастеру и заметив его непонимание, добавил, — С завязанными глазами.
— Оригинальная тренировка. Кто придумал?
— Сам догадался.
— Хм. Так вы у нас изобретательны? — искоса глянул он на меня, начав улыбаться.
— Артефакторика меня очень заинтересовала, — догадался я, о чём подумал лэр Фливери, — Но пока я смог посетить всего лишь четыре занятия. Хочу сказать, что я в восхищении от ваших работ и той тонкости, с которой выполнены ваши артефакты.