Корона не могла соблазнить Зигмара, но не прекратила вгрызаться в его мозг. Он ближе и ближе подходил к некроманту, тело которого все больше удлинялось во тьме, росло и становилось внушительнее, словно близость короны придавала ему сил.
Нагаш, покрытый сверхъестественной броней из заколдованного черного железа, ростом вдвое превосходил Зигмара. Кости монстра светились ядовитым зеленым светом, каждое сочленение в броне искрилось внутренним огнем, коренящимся в древней магии бесчисленного множества дующих с Крайнего Севера ветров. Он держал сплетенный из глубочайшей тьмы длинный тонкий посох в виде перевившихся змей и меч длиной в рост Зигмара, который лизали сполохи синего пламени. Холод, исходящий из него, пробирал Зигмара до костей.
Нагаш сверху вниз взирал на Зигмара, который сопротивлялся этому смертоносному взгляду и чувствовал, как его руки и ноги леденеют и наливаются свинцом. На него глядели две сферы сумрачного зеленого огня — два ока, которые видели мир еще до того, как на землях Зигмара появились люди. Между ними лежали тысячелетия. Зигмар был даже не в силах постичь умом такое количество лет. Не мог он представить себе столь древний мир, как не мог вообразить Империю будущего в грядущие тысячелетия…
Я тебе покажу…
Голос напоминал скрежет сталкивающихся материков. То был жуткий рокот, не имеющий ничего общего с подлинным голосом. Это говорила сама смерть. Зигмар оторопел, когда увидел леса и горы, разобщенный народ и его смятение. Каждый камень был залит кровью, всюду поблескивало железо оружия. По всей земле передвигались такие огромные армии, что дух захватывало. Они безжалостно истребляли все на своем пути.
На обочинах дорог лежали тела погибших мужчин, женщин и детей. К колам привязывали еще живых пленников и оставляли на растерзание диким зверям. Везде Зигмар видел кровь, изувеченные трупы и тела заживо сожженных в домах людей. Он оплакивал свой народ, который постигли такие несчастья, и разгневался, поняв их источник. Взгляд его упал на город, выстроенный в месте слияния многих рек, к которому маршем продвигалась огромная армия. Солдаты были в одинаковой форме, над ними реяли аляповатые знамена.
Они шли стройными рядами и распевали песни, в которых говорилось о воинской гордости. Зигмар с горечью увидел, что маршируют вовсе не монстры, не зверолюди и не мертвецы, а люди. Хуже того — люди Империи.
Вглядись получше…
Хотя Зигмар понимал, что смотреть не стоит, ибо именно этого хочет Нагаш, но ничего не мог с собой поделать. Он увидел, что на знаменах армии красуются черепа и лавровые венки, перекрещенные копья и орлы с распростертыми крыльями. И на каждом из них было вышито одно-единственное слово:
Зигмар.
Все эти воины сражались под его именем. Они несли с собой необычное оружие: деревянные палки наподобие гномьих громовых луков. За походной колонной на телегах везли неведомые боевые машины. Дальше, за фургонами с провизией и припасами, следовали два железных бегемота: хитроумные устройства на колесах с железными ободами, извергавшие пар и черный дым из установленных сзади топок.
Этот мир создал ты. Эта кровь будет пролита во имя твое. Разве не лучше позволить расе людей зачахнуть? Род человеческий живет лишь ради неопределенности и разрушения. Другого пути у него нет. Мертвые не ссорятся из-за пустяков, как делают правители. Мертвые не сражаются друг с другом. У мертвых нет ни желаний, ни мелочной зависти, ни честолюбия. Царство мертвых — это мир во всем мире…
Зигмар сопротивлялся речам некроманта, ибо понимал: на сей раз придется сражаться не только физически, но и духовно. Чтобы прогнать видение, он закрыл глаза. Нагаш стремился победить его с помощью замаскированной под правду лжи.
— Возможно, Империю в будущем ожидает примерно это, — произнес Зигмар. — Но царство смерти — отсутствие развития и изменений, которые оправдывают существование мира. То, что ты зовешь неопределенностью, я называю самой жизнью.
Он отринул отвратительное видение, и, когда открыл глаза, перед ним уже не было мрачного зрелища грядущей Империи, воюющей с самой собой. Он увидел населенный призраками склон холма и противостоящее ему исчадие сверхтьмы.
— Покажи мне, на что ты способен, — сказал Зигмар и, воткнув в землю знамя, поднял над плечом Гхал-Мараз. — Потом я тебя уничтожу.
Быть по сему.
Меч Нагаша резко устремился вниз, и Зигмар блокировал его молотом. При соударении вспыхнуло обжигающее синее пламя, и руку Зигмара сковало холодом. Нагаш вновь рубанул мечом, стараясь добраться до Зигмара, который отскочил в сторону, но все же меч зацепил краешек оплечья лат. Железо вмиг замерзло и раскололось на множество мелких ледяных осколков. Из плеча Зигмара потекла кровь, а Нагаш подскочил к нему, быстрый, словно зимний шквалистый ветер. Меч вонзился в нагрудный доспех Зигмара и разбил его вдребезги, словно оконное стекло.