Настроение Вольфгарта ухудшилось еще пуще, когда он увидел, что стража сопровождает двух светловолосых юношей тринадцати лет. У одного из них глаза были светло-голубые, а у другого — темно-зеленые. Оба высокие и широкоплечие, они уже превратились в молодых мужчин и три года назад приняли свое первое боевое крещение.
Зигульф и Фридлейфр, сыновья королевы Фрейи.
Вольфгарт отвернул коня и уступил встречным дорогу. Не желая смотреть на мальчиков, он отвел взгляд и склонил голову. Мало кому из посторонних доводилось видеть сыновей королевы, потому что они редко путешествовали по землям азоборнов, и непременно в сопровождении Орлов. Вольфгарт впервые увидел их на пиру в честь первого боя Зигульфа и Фридлейфра, когда мальчики в возрасте десяти лет отправились сражаться.
Как только он увидел их рядом с огненно-рыжей матерью, то застыл от изумления, словно в мгновение ока перенесся в пору своей юности. У него перехватило дыхание, а слова уже готовы были сорваться с языка.
Медба схватила его за руку и впилась в нее ногтями.
— Молчи, — предостерегающе прошептала жена.
— Но они же…
— Знаю, — перебила его она. — Запомни: ничего не говори! Приказ королевы.
Вольфгарт пораженно взирал на жену:
— Неужели ты знала?
— Все азоборны знают.
Вольфгарт посмотрел на двух юношей, которые смеялись и пили пиво, а гордая сыновьями мать мазала им на щеки боевую раскраску азоборнов. Фрейя — грозная и пылкая женщина в облегающих фигуру доспехах и мерцающей кольчуге. С тех пор, как Вольфгарт впервые повстречался с королевой, она совсем не изменилась. Мышцы ее были по-прежнему сильными и рельефными, кудри — длинными и буйными, а грудь — высокой и полной.
Вольфгарт оторвал взгляд от пьянящей красоты Фрейи и снова посмотрел на ее сыновей.
— Во имя Ульрика и Таала, да это же черты…
— Именно так, — согласилась Медба, — только ты ничего никому не скажешь. Ты меня понял, Вольфгарт?
— О боги, у него есть сыновья! Мужчина имеет право знать об этом.
— Может, так бы обстояло дело в землях унберогенов, только ты находишься здесь. За время правления у азоборнских королев бывает много любовников, у нас важна материнская линия, не отцовская. Дай мне слово, что ничего не скажешь. Сейчас же! Или же больше тебе в Трех Холмах не бывать.
— Ты что?!. Это шутка?
— Совсем нет, — угрожающе предупредила Медба.
У Вольфгарта не было выбора, он согласился с требованием жены и дал клятву молчать. Остаток вечера он пытался не смотреть на мальчиков и испытывал странное чувство, состоявшее из комбинации радости и печали при мысли о том, кем они могли бы стать и что бы значили для отца, который даже не подозревал об их существовании.
Орлы королевы и царственные близнецы прошли мимо, направляясь к стойлам своих лошадей. Вольфгарт не стал провожать их взглядом, а продолжил прерванный путь вверх по туннелю и выехал наружу, на утрамбованную землю среди Трех Холмов.
По периметру поселения горели факелы, над землей все еще стоял низкий утренний туман. Трава блестела от росы, на фиолетовом небе горели звезды. Тогда как Рейкдорф с его каменными стенами, богато украшенными домами, многочисленными школами и большой библиотекой был передовым городом и являл собой прогресс Империи, поселение Три Холма не имело ни стен, ни каких-то других укреплений. Безопасность азоборнской столицы обеспечивало ее совершеннейшее слияние с ландшафтом, ибо жилища так ловко прятались под землей, что враг нипочем бы не догадался, где их искать.
На расстоянии многих миль от Трех холмов территорию патрулировали лучники, среди диких земель на востоке рыскали колесницы. Столица могла показаться незащищенной, но на самом деле — совсем наоборот. Ведь лучники и возничие колесниц обнаружат врага далеко за ее пределами.
Эта дикая местность была царством жестоких и сильных воинов. Вольфгарт уезжал с сожалением, но верил, что вскоре вернется. Возможно, время и расстояние залечат старые раны, резкие слова забудутся, а разлука заново воспламенит охладевшие сердца.
Вольфгарт повернул Дрегора к дороге на Рейкдорф.
— Поехали, дружище, — сказал он коню. — Возвращаемся домой.
Зигмар собрал в Большой палате своих рыцарей — двадцать мужей, славящихся отвагой и выносливостью. Согревая большой зал теплом, ярко пылал огонь, ведь ночь выдалась холодной, луну заволокли низкие облака. Эофорт изучал развернутую карту и внимательно слушал рассказ Кутвина о спасении Гриндана Диплока.