— Ульриковы кости, — выругался граф Алойзис. Лицо его так побледнело, что даже завитки татуировок поблекли. Бритая голова черузена была испещрена шрамами, в длинном чубе, стянутом железными кольцами, седых волос стало больше, чем черных. — Это же мой народ.
Алый плащ Алойзиса развевался на холодном ветру, рука подергивалась на рукояти кривого меча.
— Теперь уже нет, — пробормотал граф Кругар, пытавшийся скрыть собственный ужас. — Ныне они трупы, которые придется еще раз умертвить.
На могучем графе талеутенов мерцала серебристая кольчуга. Из руки в руку он нервно перекладывал Утенсъярл. Тонок был древний клинок Таленбора, но Зигмар видел, как Кругар рубил этим смертоносным оружием норсов, словно молодые деревца. Кругар хорохорился, но Зигмар знал, что оба графа боятся. И не осуждал их за это.
— Кругар говорит дело, — обратился к Алойзису Зигмар. — Они уже не твой народ. Запомни это.
— Да, я понимаю, — сказал Алойзис. — Но от этого рубить их мечом мне будет не легче.
Зигмар знал, насколько это верно, потому что уже сражался с мертвецами, которые некогда были жителями его Империи в Срединных горах. Алойзису сейчас придется хуже всех, но вскоре каждому из них предстоит встретиться с подобным кошмаром, в этом Зигмар не сомневался.
На склоне холма над Остенгардом выстроились тысяча воинов: вооруженные топорами черузены, отряд таулетенских Красных косарей и унберогенские мечники. Хотя черузены и талеутены несколько лет назад чуть было не развязали меж собой войну, их вожди всегда были верными союзниками, а близость смерти от руки Зигмара, которого отравила злом корона Мората, еще сильнее упрочила узы братства.
Вслед за появлением Халеда аль-Мунтазира в Рейкдорфе Зигмар собрал отряд мечников в количестве пятисот человек и помчался в Таалахим — великую лесную твердыню талеутенов. Если ходячие трупы уже идут войной, то первым делом они обрушатся на Север. Оба графа слали отчаянные письма императору с просьбой помочь уничтожить восставших мертвецов, и Зигмар со своими воинами выступил им на помощь.
Унберогены очень спешили и встретились с союзниками у южных склонов Стенающих холмов. Жителей Остенгарда они спасти не успели, но хотя бы отомстят за них.
Остенгард был выстроен в форме подковы. В самом центре помещались амбар и лесопилка, к реке вела главная улица, вокруг ютилось множество домов. На берегу возвышался искусно построенный храм Таала. Деревню окружали поля, где слабый ветерок колыхал золотистые колосья пшеницы и ячменя.
В Остенгарде кипела бурная деятельность. Бледнокожие существа с тонкими проволочными конечностями и раздутыми головами угощались мертвечиной, скакали от трупа к трупу и дрались за лучшие куски мяса. Неуклюжие мертвецы в грязных лохмотьях собирались группами гниющей плоти и, спотыкаясь, тащились к склону холма, откуда за страшным представлением наблюдали воины Империи.
Вставшие из земли мертвецы уничтожили Остенгард, а наползающая тьма поглотила дневной свет, хотя солнце совсем недавно начало клониться к горизонту. Чувствуя теплое мясо живых, орда ходячих трупов, обуреваемых ненасытным голодом, с мрачной настойчивостью приближалась к войску людей.
Зигмар прикинул, что им придется противостоять минимум пяти сотням живых мертвецов. Обычно такое количество врага можно легко победить, но этот противник в качестве мощнейшего своего оружия использует страх.
— Алойзис, ты с вооруженными топорами воинами пойдешь со мной. Кругар, раздели всадников и с двух сторон обойди врага, чтобы ударить сзади, — сказал Зигмар. — Скачи за деревню и возвращайся по главной улице.
— Они не бросятся врассыпную и не побегут, — заметил Кругар, садясь верхом на коня — могучего, кормленного зерном жеребца вороной масти. — Мертвецы ничего не боятся.
— Зато страшатся вот этого, — заявил Зигмар и отстегнул с пояса молот Гхал-Мараз. Гномьи руны мерцали серебряным светом. Император чувствовал исконную ненависть славного оружия к живым мертвецам. — Где-то там есть тот, который управляет этой ордой. Гхал-Мараз отыщет его, и я уничтожу чудовище. Когда злой воле придет конец, рассыплется полчище мертвяков.
— Тогда позволь мне стать тем, кто отыщет этого злодея, — взмолился Алойзис. — Мой народ вопиет к своему графу об отмщении.
Зигмар кивнул:
— Пусть будет так. Но довольно говорить, пора биться.
Кругар послал коня вперед со словами:
— Пусть Ульрик дарует силу вашим рукам, братья!
Граф талеутенов развернул скакуна и подъехал к отряду Красных косарей. По команде всадники с легкостью бывалых воинов разделились на две группы и поскакали окружать мертвецов, низко пригнувшись к конским головам.