Глава девятая
Тьма наступает
Гованнон провел ладонью по холодному металлическому цилиндру, дивясь чудесной обработке: поверхность была совершенно гладкой. Даже самые лучшие и тщательно отполированные изделия, выкованные человеком, имеют недостатки и грубоваты на ощупь, причем не помогает ни бесчисленная шлифовка, ни полировка. Этот непонятный предмет был идеально гладким и, если Гованнон прав, вовсе не представлял собой декоративное украшение королевского дворца, а являлся чем-то поинтереснее.
— Что это, па? — допытывался Бизен. — Это что, кузнечные мехи, да, пап?
— Нет, — покачал головой Гованнон. — Сынок, это не мехи.
— Тогда что же это, во имя Ульрика? — вопросил мастер Холтвин, глядя на непонятный механизм широко раскрытыми глазами. — И зачем ты меня позвал?
Как только Гованнон бегло ощупал то, что отрыли из земли и привезли в Рейкдорф рыцари Альвгейра, он понял, что нужна помощь Холтвина. Он отправил за ним Кутвина, ибо знал, что тот не вытерпит и придет. Холтвин был лысеющим крепышом среднего роста с хмурым лицом и светлыми волосами. В молодости он славился мастерством в изготовлении луков и стрелял метко, но ратный путь воина оборвался в тот миг, когда копье зеленокожего пробило ему грудь и повредило левое легкое.
Воевать он больше не мог, а потому нашел применение ловким рукам в столярном ремесле и вскоре обнаружил такой природный дар, что вскоре превзошел опытных умельцев с многолетним стажем. Он оказался истинным мастером своего дела, из-под его резца выходили настоящие произведения искусства, казавшиеся чем-то нереальным. Гованнон видел самые удивительные из его творений: изысканные столы и стулья, узорные буфеты и кровати. А кухонную мебель он делал настолько изящной, что ее даже было как-то неловко использовать для столь прозаических целей.
— Тот гном назвал это Громовиком, — сказал Гованнон.
— Его звали Гриндан Диплок, — напомнил Кутвин.
Гованнон отметил сквозящую в голосе молодого человека печаль. Потеряв зрение, кузнец научился мастерски распознавать правду по голосам. От Элсвит он знал, что разведчик спас и притащил в Рейкдорф гнома, который вскоре умер от тяжелой раны.
— Верно, так его звали, мастер Кутвин, — сказал Гованнон. — Приношу свои извинения. Ты спас его, и благодаря тебе он сохранил честь даже в смерти. Я знаю, каково это — потерять человека, которого с трудом спас.
— Нет, извиняться нужно мне, — возразил Кутвин. — Я же понимаю, что ты не имел в виду проявлять неуважение. Я просто хотел сказать, что пообещал доставить эту машину в родной клан Гриндана.
— Ты так и сделаешь, мальчик мой, — заверил Гованнон.
Затем слепец обошел вокруг машины и еще раз ощупал ее, пытаясь разобраться в конструкции устройства. Пять длинных металлических цилиндров крепились на деревянной опоре, которая, в свою очередь, была установлена на сломанном двухколесном лафете. Гованнон определил, что все они были абсолютно одинакового размера, чего добиться очень и очень непросто.
Четыре из пяти цилиндров были отлиты превосходно и не имели ни дефектов, ни воздушных пузырей, это Гованнон определил, простучав железо молоточком для отделочных работ. Пятый же был на одном конце смят, словно его защемили меж громадных клещей, и Гованнон даже содрогнулся, пытаясь вообразить себе силу, способную сплющить такое великолепное литье.
— Ты так и не ответил на мой вопрос, — заметил мастер Холтвин.
— Разве ты не понял? — изумился Гованнон. — Даже Бизен может догадаться.
Холтвин раздраженно вздохнул и сказал:
— Гованнон, я не любитель загадок, а обыкновенный мастер, так почему бы тебе просто не сказать мне, что это? Мне нужно закончить оружейную стойку для графа Альдреда, также я должен скруглить углы на панелях из орехового дерева перед тем, как закончить их.
— Я не сомневаюсь в том, что граф Альдред понял бы, будь он сейчас здесь, — сказал Гованнон и на миг умолк. — Перед тобой, мой добрый друг, находится то, что на гномьем языке зовется «бараг».
— И что же это такое? — спросил Кутвин, наклоняясь, чтобы осмотреть механизм.
— Вот именно, что? — выпалил Холтвин, теряя терпение.
— Громовик? — предположил Кутвин. — Так перед смертью назвал эту штуку Гриндан.
Гованнон улыбнулся и сказал:
— Я не слыву знатоком языка горного народа, но Вольфгарт рассказывал мне, как во время сражения в туннелях под Мидденхеймом у гномов в ходу было оружие под названием «барагдракк» — механизм наподобие мехов, который изрыгает огонь. Думаю, что барагом гномы зовут военную машину, напоминающую наши громадные катапульты.