Тут не скажут тебе, стоя у двери
«Ноги лучше никогда не отрывать от земли»
Есть чудеснейшие арфы
Есть чудеснейшие арфы
Есть чудеснейшие арфы
В гостинице Бога
Есть чудеснейшие арфы
Тут не скажут тебе, стоя у двери
«Музыка у нас запрещена внутри»
Все на облаке сидят
Все на облаке сидят
Все на облаке сидят
В гостинице Бога
Все на облаке сидят
Стоя у двери, тебе не скажут тут,
«Курение и пьянство к падению ведут»
Под руку с другом ходят
Под руку с другом ходят
Под руку с другом ходят
В гостинице Бога.
Под руку с другом ходят
Тут не вешают табличек на каждой двери
«Во имя Закона, никаких гостей внутри!»
Все сияют добротой
Все сияют добротой
Все сияют добротой
В гостинице Бога
Все сияют добротой
Нигде на стене там табличек нет
«Масло не жечь! Выключить свет!»
Все получат кредит
Все получат кредит
Все получат кредит
В гостинице Бога
Все получат кредит
Ты не услышишь здесь от хама-кассира
«Ишь чего захотел! Хрен тебе, а не квартира!»
Все слепы как кроты
Все слепы как кроты
Все слепы как кроты
В гостинице Бога
Все слепы как кроты
Ты не увидишь здесь табличек на двери:
«Не для цветных. Не для черных. На себя посмотри!»
Все глухие как пень
Все глухие как пень
Все глухие как пень
В гостинице Бога
Все глухие как пень
В коридорах ее ты не встретишь никого
Кто сказал бы: «Сквернословить здесь запрещено»
Все немы словно рыбы
Все немы словно рыбы
Все немы словно рыбы
В гостинице Бога
Все немы словно рыбы
В коридорах ее ты не встретишь никого
Кто сказал бы: «Сквернословить здесь запрещено».
Все живут в Раю
Все живут в Раю
Все живут в Раю
В гостинице Бога
Все живут в Раю
Не прочитаешь на стене здесь, унитаза сев на край,
«Набери 686-844 и Роза возьмет тебя в свой Рай!»
КРЕСЛО МИЛОСЕРДИЯ[1]
Все началось, когда они пришли за мной домой
И бросили сюда под этот волчий вой
И хоть я ничего не помню за собой
Я вам скажу
Что... смерть... не значит... ни... хрена
Мне стало душно, горячо
Я повернулся, но в плечо
Воткнулась чаша с кипятком
И лик Христа я видел в нем
Тот ужин был невыносим
Его принес мне тролль-кретин
И кость торчала из еды
И видел я его следы
И это кресло ждет меня
И голова горит моя
И я надеюсь, впрочем, зря
Быть отданным на верный суд
Где глаз за глаз, где зуб за зуб
Где оправдают и поймут
Что смерть не значит ни хрена
Как мне понять, к чему вон там вон
Чернеет зуб в дыму кровавом
Вокруг ужасно. Темень. Вонь
Они так близко, что хоть тронь
Они так близко, что хоть тронь
Они так близко, что хоть тронь
Они стоят все где-то рядом
Я слышал, будто наяву
Христос родился во хлеву
И, словно грязный и чужой
Распят был на кресте
Я вам скажу, здесь что-то есть
Воздвигнуть плотника на крест
Чтоб завтра сам он был спасен
И выгравирована надпись З.Л.О.Й.
На праведных руках
Костяшек пять! Но не помогут здесь желание и страх
На Небесах сидит Он где-то
Там золото Его завета
История, читал я, света
Исходит от Него
Здесь дерево и провода
И мне не скрыться от огня
И где-то рядом бродит Он
И я ползу на это кресло
И голова моя облезла
И, словно моль, ищу я место
У яркого огня
Но жизнь уходит от меня
Лишь смерть укроет навсегда
Но я не лгал вам, вот вам крест
Зовут руку-убийцу З.Л.О.
Обручена она с Д.О.Б.Р.О.
И скоро кровью обагрится
Запястие ее
И то кресло ждет меня
И голова горит моя
И я надеюсь, почем зря
Быть отданным на верный суд
Где глаз за глаз
Где зуб за зуб
Где оправдают и поймут
Что смерть не значит ни хрена
вернуться
1
the mercy seat (англ.) — а) устаревшее название электрического стула;
б)трон Бога (прим. переводчика)