Бард сделал глоток эля, прежде чем ответить.
— Непросто, но благодаря помощи гномов мы надеемся закончить к следующей зиме.
— А может быть и раньше! — усмехнулся Даин. — В Средиземье больше нет никого, кто смог бы заставить камень петь так, как это делаем мы!
— Это правда. Среди людей много плотников и рыбаков, но строители? Я удивлён, что Озёрный город не развалился на части ещё до прихода Смауга, — Бард удручённо вздохнул. — Мы мало что можем сделать, кроме как стоять и смотреть.
Даин насмешливо фыркнул.
— Лжец, — хрипло произнёс гном. — Я видел, как ты ползаешь по грязи не хуже гномов, смешивая растворы и тому подобное. В день, когда Дейл будет восстановлен — ты, вместе со своими людьми, будешь владеть киркой получше всего подгорного народа вместе взятого.
— И этот день уже не за горами.
Гэндальф улыбнулся, как всегда ласково и безмятежно, и лишь загадочный блеск в глазах выдавал волшебника с головой. Трандуил с трудом подавил в себе усталый вздох. Похоже, его отдых закончился.
Волшебник отказался от предложенного Бардом места, предпочитая вместо этого опираться на свой посох. В зале царил шум и гам, сотни голосов сплетались воедино, от тяжелых гномьих мотивов дребезжал пол, но Трандуил всё равно без труда расслышал Гэндальфа, хотя тот и не повышал голоса.
— Торин хороший гном и король, но даже ему не под силу восстановить это место в одиночку, — Гэндальф неотрывно следил за столом, где сидел Торин и Бильбо. Король-под-Горой что-то быстро шептал на ухо улыбчивому хоббиту, успевая при этом отвечать на вопросы и поздравления всё прибывающих гостей. Со своей стороны, мастер Бэггинс не выглядел потерянным или раздражённым, он царственно кивал, улыбался и выглядел так, словно ему было приятно находиться в центре внимания сотен гномов, людей и эльфов.
— Он и не будет одинок, волшебник, — хмуро произнёс Даин. — Лучшие дни Эребора еще впереди. Мы об этом позаботимся.
— Я в этом и не сомневаюсь, — усмехнулся Гэндальф, прежде чем перевести свой взгляд на Трандуила. — Лорд Трандуил, я полагаю, что Ваш лось немного обеспокоен новым местом.
Трандуил приподнял бровь. Алагос был самым спокойным существом, которого только можно было найти в Сумеречном лесу, кроме того вряд ли бы Мира не смогла успокоить его. Король эльфов допил вино в несколько глотков, кивнул на прощание своим спутникам и поднялся на ноги, следуя за Гэндальфом.
Прохладный воздух окутал Трандуила, вызывая лёгкую дрожь в теле, а сладкий запах сена и овса заполнил нос. Всё было тихо. Лошади мирно спали в своих стойлах, стеклянные фонари разгоняли тени, превращая их в серую дымку, а вдалеке слышались тихие разговоры стражников, несущих вахту. Гэндальф уселся на тюки сена, стоящие в углу и зарылся рукой в бездонные карманы своей мантии.
— Насколько я могу судить — Алагос в полном порядке.
— И всё же ты здесь, — Гэндальф криво улыбнулся, одновременно с этим вытаскивая из недр своей одежды трубку и высекая первую искру. Тени вокруг на мгновение дрогнули, сизый дым окутал лицо волшебника, и он сделал первую затяжку, явно наслаждаясь табаком. В этот самый момент Гэндальф выглядел древним: старше морей, неба и самих звезд. Спустя мгновение наваждение исчезло, и перед Трандуилом снова сидел не совсем обычный человек, прикидывающийся стариком.
— Он счастлив? — Трандуил уселся на перевернутую бочку, не удосужившись объясниться дальше. Гэндальф и так прекрасно знал, о ком он говорит.
— Думаешь, я бы позволил этой свадьбе состояться, если бы это было не так? — Трандуил моргнул, наблюдая за тем, как дым поднимается вверх, растворяясь где-то под самым потолком. — Ты сомневаешься в этом не больше моего. Если бы это было не так, то ты уж точно не стал бы приносить подобный подарок, — глаза Гэндальфа замерли на уровне сердца Трандуила.
— Почувствовал всё-таки? — Трандуил засунул руку за пазуху, вытаскивая туго перетянутый свёрток и тут же передавая его Гэндальфу, который отложил свою трубку в сторону и с почтением склонил голову, принимая дар. — Это благословение их браку — не более того.
Ткань мягко зашелестела под уверенными движениями Гэндальфа и спустя несколько мгновений взгляду Трандуила предстали два мерцающих камня.
Король эльфов отвернулся в сторону. Горе оставило свои шрамы в его душе. Однажды эти сокровища окружили бы горло его возлюбленной, и их очарование превзошло бы только её собственное. Теперь они были ничем иным, кроме как болезненным напоминанием о любви, которую потерял король эльфов, и обиде, что жила в душе Трандуила на протяжении множества лет.
— Драгоценности Ласгалена, — пробормотал Гэндальф.
— У меня их много, — высокомерно ответил Трандуил и откинулся на стену позади себя, как будто он сидел на троне в самом сердце своего дворца, а не на перевёрнутой бочке посреди сена и прочих отходов жизнедеятельности лошадей.
— Я знаю, — признал Гэндальф, не отрывая взгляда от драгоценностей в своих руках. — Но таких камней у тебя больше нет. И вряд ли они найдутся в Средиземье, — волшебник тихо заговорил на непонятном для Трандуила, да и скорее всего для всех, кто живёт в Средиземье, языке. Тонкие, скрытые ото всех линии, на которые король эльфов потратил уйму своих сил и времени, вспыхивали под уверенными движениями Гэндальфа, тут же исчезая, когда волшебник отнял пальцы от одного из камней и перешёл к следующему.
Трандуил никогда не видел такого выражения на лице волшебника. Гордость и неверие смешались воедино, надёжно скрывая под своим весом грусть, с которой король эльфов был знаком не понаслышке.
Наконец, Гэндальф вздохнул и поклонился Трандуилу с большим уважением, чем он когда-либо проявлял.
— Народ Эребора может сказать, что ты делаешь это ради собственной выгоды.
— И они будут правы, — Трандуил забарабанил пальцами по дереву. Он устал. В висках ломило, веки наливались сном и единственное, что он сейчас хотел сделать — уйти в свои покои, а не вести беседу с волшебником, который и так знал все его ответы наперёд. — Ты знаешь гномов получше моего. Они влезают в военные конфликты каждую вторую неделю месяца и протыкают себя лезвиями так часто, как это только возможно. Я хочу, чтобы Торин прожил достаточно долго и выполнил все обещания, которые он давал не только своему народу, но и эльфам с людьми.
— Ложь или сокрытие правды никого не красят, Трандуил. Даже тебя, — Гэндальф мягко улыбнулся и покачал головой, словно перед ним был не король эльфов, а нашкодивший ребёнок.
— Я знаком с болью потери, Гэндальф. Я стал жертвой её разрушительной силы, и моё царство поглотила тьма, — Трандуил тяжело вздохнул, ненавидя сам факт того, что ему нужно признавать свои слабости и недостатки. — Я не могу даровать Торину или Бильбо бессмертие. У меня нет такой власти, но это… — эльф замолчал, не отрывая взгляда от алмазов, сверкающих в руках у Гэндальфа. — Это единственное, что я могу им предложить.
Волшебник молчал. Его лицо было нечитаемым, а сознания и мысли слишком далеко, чтобы даже Трандуил смог их услышать. Гэндальф общался с Валар? Спрашивал их совета? Они вместе решали, может ли Трандуил вмешиваться в судьбу, нарушать саму суть мироздания или нет? Трандуил так же молчал, не решаясь вмешиваться в разговор Гэндальфа и высших сил.