– Ладно, – неуверенно согласился Борис, – я попробую.
– Если ты найдешь камень, пообещай, что ты мне его покажешь, – попросил Лукас. – Хотя, конечно, я не совсем уверен, что Ольгерта откроет тебе правду.
– Почему ты так считаешь? – обиделся Борис.
– А может, она сама хочет стать королевой? – неожиданно произнес Лукас. – Для этого Турмалион ей даже очень бы пригодился…
– Я в это не верю, – возразил на это Борис, но в его голосе явно прозвучала нотка сомнения.
– Ну-ну, – подзадорил его Лукас, – думаешь, кто-то по доброй воле может отказаться от королевского трона?
– Ну, это мы скоро выясним, – сказал Борис. – Ольгерта не вправе рассчитывать на корону, я сейчас здесь единственный настоящий король…
– Ну, ладно… Может, я и не прав… – примирительно произнес Лукас. Он был очень доволен разговором с Борисом и надеялся, что скоро тот точно укажет на место, где хранится камень. – Слушай, давай померяем все это, – он обвел рукой сокровищницу. – Может, ты позволишь мне выбрать тут что-нибудь для себя? – Борис с готовностью кивнул.
Они разбрелись по сокровищнице, время от времени прикидывая на себя какие-то вещи и украшения, и за этим занятием, казалось, совсем забыли друг о друге. Лукас разглядывал военные доспехи, а Бориса больше увлекали атрибуты короля. Он уже присмотрел себе одну корону с изумрудами и хотел ее примерить, но вдруг заметил на полу под ногами большую узорчатую шкатулку и остановился. Борис оставил корону в покое, поднял шкатулку и откинул крышку. Внутри он увидел ряды разноцветных фигурок людей и животных на бархатной подкладке, лежавших каждая в своей ячейке. Одни из них были выполнены из красного камня, другие – из желтого, белого, зеленого или синего. Одна ячейка в шкатулке оказалась пустой, здесь когда-то лежала фигурка змеи.
– Лукас, иди сюда! – воскликнул Борис, с восхищением разглядывая искусно сделанные статуэтки. – Тут есть кое-что интересное.
Лукас в это время стоял к нему спиной и разглядывал портрет Сигизмунда, который казался ему необыкновенно живым. Король словно загипнотизировал мальчика своим взглядом, и Лукас никак не мог от него оторваться. Услышав Бориса, Лукас вздрогнул от неожиданности и повернулся.
– Ну что же ты, иди скорее! – поторопил его Борис, и Лукас нехотя направился к нему. – Смотри, что я нашел, – с горящими глазами произнес Борис, когда мальчик подошел совсем близко, – тут же все короли Итландии… – он по очереди крутил в руках каменных человечков и показывал их Лукасу. – А эта похожа на Селесту, – сказал он, добравшись, наконец, до красной статуэтки в длинном платье. – А это еще что за уродец? – Борис достал из ячейки фигурку с головой то ли человека, то ли кабана со страшной то ли улыбкой, то ли гримасой на лице. – Неужели это сам Рипрок?! – узнал он военачальника и осекся, вдруг вспомнив про Лукаса. – Извини, я не хотел…
– Да ничего, – сказал Лукас, больно задетый за живое, но стараясь внешне выглядеть равнодушным. – Я не пылал к отцу особой любовью, к тому же он редко вспоминал, что он мне отец.
– Я не хотел тебя хоть как-то задеть, – стал оправдываться Борис.
– Да брось, – сказал Лукас, – мне нисколечко не обидно… А вообще дай его мне, – вдруг попросил он. – Он такой забавный… Сам на себя не похож… Интересно, кто это сделал?
– Я слышал от матери, что в Марлине давным-давно жил мастер игрушек… Кукольником, кажется, звали… Правда, где он сейчас, я не знаю.
«Смелый, должно быть, человек этот Кукольник, – с ненавистью подумал Лукас, оглядывая игрушку. – Если бы он посмел так изобразить меня, я его точно бы в живых не оставил».
Ему снова пришел на память колодец с меркулами, и он мысленно с удовольствием бросил туда новую жертву.
– Ты как? – спросил Борис, заметив, что лицо Лукаса напряглось и стало угрюмым.
– Нормально, – откликнулся мальчик, выдавливая из себя улыбку. – Так я возьму ее себе? – спросил он. – Ты ведь позволишь?
Лукасу очень хотелось скорее спрятать несуразную фигурку отца, чтобы никто и никогда больше над ним не смеялся.
– Ну, конечно, бери, – согласился Борис, с жалостью глядя на Лукаса, которому от его взгляда сделалось еще хуже.
«Скоро вы все здесь заплачете горькими слезами», – подумал он и сунул статуэтку себе в карман.
– Я, пожалуй, тоже возьму себе фигурку отца, – сказал Борис и достал из коробки зеленого короля Орвина. – Пусть он всегда сопровождает меня.
Он смотрел на фигурку отца, и в его глазах стояла глубокая печаль.
4
Ольгерта почти не выходила из своей комнаты, она никак не могла решить судьбу черного камня. Она то намеревалась оставить его у себя в шкафу, то думала спрятать его в более надежном месте. Наконец, остановившись на последнем, она принялась мысленно перебирать все подходящие хранилища, но ни одно из них ей не нравилось. К тому же это был для нее совсем чужой замок, и она плохо знала его. То ли дело ее дворец в столице Дарлии Альве, в котором ей был хорошо известен каждый уголок. Она представила себе свой уютный дом, всегда наполненный радостью и светом, и слегка взгрустнула.