Оказалось, что стражники были не одни. За ними к Хрону ворвалась та самая старуха, которая недавно прогнала ребят.
– Немедленно арестуйте этих негодяев! – заверещала она уже с порога и показала стражникам на Феликса и Алису. – Голову даю на отсечение, им по четырнадцать!
Вепрь в доспехах направился к ребятам, и Феликс заметил в его руке палку, по виду напоминавшую полицейскую дубинку. Почти точно такую же он видел в доме Воробьевых.
– Кто такие? – рявкнул вепрь на Хрона и ткнул в мальчика концом дубинки.
Часовщик ничего не ответил. У него был такой вид, что казалось, еще немного – и он упадет в обморок. Неожиданно вепрь опустил свою палку и насторожился, будто услышал что-то. Затем он полез под стол и выудил оттуда мешок с драгом.
– Что это там у вас? – гаркнул он и с силой бросил ношу на стол, из мешка послышался жалобный стон.
Стражник сделал удивленное лицо, дернул за веревку и вытряхнул содержимое наружу. Из мешка вывалился Дракоша. Он упал на спину и беспомощно задергал лапками, тщетно пытаясь перевернуться.
– Оля-ля! – воскликнул стражник. – Это же драг! Откуда вы его взяли? – крикнул он и, не дождавшись ответа, схватил Феликса и Алису за шиворот и толкнул их к выходу. – Доставить во дворец! – приказал он болванам, с каменными лицами стоявшими у двери. – И ты вместе с ними, – крикнул он Хрону, тот послушно поплелся за ребятами.
Затем вепрь затолкал драга в мешок, стянул веревку и потащил добычу с собой. Сзади, едва поспевая за ним, семенила старуха.
– Что я говорила! – бормотала она за его спиной. – Это же отъявленные преступники… Да еще и драг с ними… Капитан Зук, не забудьте про мою награду! Сто итлов сейчас были бы очень кстати для старой больной женщины! – закончила она уже жалобным голосом.
Когда комната совсем опустела и стало тихо, сверху спустилась дочь Хрона. Лика заперла входную дверь, оставшуюся после вторжения непрошенных гостей открытой настежь, и села за стол. По щекам девочки ручейками текли слезы. Через какое-то время Лика немного успокоилась, слезы высохли, а в глазах стал разгораться злой огонек. Внезапно лицо девочки исказила гримаса ненависти, она широко раскрыла рот, и из него наружу вырвался длинный, как у змеи, язык. Лика угрожающе зашипела.
2
Король Сигизмунд, сидя на троне, следил за своей матерью, мечущейся перед ним взад-вперед по залу. Это был немолодой, немного полноватый мужчина с темными волосами, карими глазами, острым носом и недовольно поджатыми губами. Его голову венчала золотая корона, а плечи окутывала красная мантия, расшитая золотом. Король мало походил на свою мать: Анна была очень худой, светловолосой и сероглазой.
– О тебе в городе ходят самые невероятные слухи, – со скорбным видом выговаривала Анна сыну. – Жители боятся покидать свои дома. Твоим именем пугают детей. Стражники Рипрока без всякого разбора хватают людей на улице…
Анна на мгновение остановилась перед троном и с осуждением посмотрела на сына в надежде увидеть на его лице раскаяние.
– Я король, меня и положено бояться, – возразил Сигизмунд, с усмешкой глядя на мать. – Уж не думаешь ли ты, что королевством можно управлять лаской и добротой? Ну не будь такой наивной! Любому королевству нужен сильный правитель, а не какая-нибудь там размазня!
Анна укоризненно покачала головой.
– А Селеста? Ты хоть понимаешь, кого держишь рядом с собой? – мать пристально посмотрела в глаза сыну, все еще рассчитывая увидеть в них хоть что-то человеческое.
– А что Селеста? – пожал плечами король и отвел взгляд в сторону. – Пока она нужна мне… С ее помощью я когда-нибудь стану вторым Гилмаром. Селеста обещала мне таких воинов, которые будут выполнять любой мой приказ! Даже если для этого потребуется их собственная жизнь.
В этот момент глаза Сигизмунда радостно сверкнули.
– А ты не боишься, что эта женщина когда-нибудь возьмется и за тебя самого? – спросила Анна. – Ты же совсем не знаешь ее… Кто она? Откуда?
– Да, ты права, я не все знаю о Селесте, но тем, кто хочет добиться в жизни чего-то большего, приходиться рисковать, – возразил Сигизмунд. – Зато с такой армией мне никто не страшен: ни Орвин, ни Константин, ни кто-либо еще, – король внимательно посмотрел на мать. – Я знаю, все только и мечтают о моей смерти…
– Ты преувеличиваешь, – возразила Анна. – Сиг, что с тобой? – вдруг дрогнувшим голосом произнесла она. – В последнее время ты стал совсем чужой… Где тот прежний добрый мальчик, которого я так любила?