Вы скажете, жестоко использовать в корыстных целях страдания людей, еще более жестоко убивать тех, у кого хватило мужества попытаться им помочь? Согласен. Но как вы думаете, что такое война?
Наблюдатель крикнул, предостерегая нас, и я увидел группу людей, направляющуюся к мостам.
– С этим я справлюсь, – заявил Тенедос, подзывая к себе троих братьев.
Вспыхнула жаровня. Один колдун откупорил флакон и плеснул в пламя темную жидкость, и я ощутил запах паленой крови. Тенедос и остальные чародеи начали распевать:
Возьми горючее
Подпитай свои силы
Расти и плодоноси
Дай рождение
Дай рождение
Твои дети танцуют вокруг тебя
Вокруг жаровни вспыхнули маленькие огоньки.
Мы посылаем тебе пищу
Посылаем вам добычу
Идите вперед
Идите вперед
Я прошу вас
Найдите воду
Переправьтесь через реку
Добыча ждет вас
Идите и насыщайтесь
Идите и насыщайтесь.
Тенедос бросил в жаровню клочок ткани от майсирского мундира, осколок кости от замерзшего трупа, пук волос от другого трупа, и в воздух поднялись крошечные огоньки. Они неуверенно зависли, пытаясь определить, куда лететь. Опустив руку в огонь, Тенедос достал искорку пламени, не обжегшись при этом. Он вытянул руку вперед, и маленький огонек полетел к мосту.
Идите и насыщайтесь
Идите и насыщайтесь
Идите и насыщайтесь, -
монотонно распевал император, и огоньки один за другим устремились вперед. В полете они росли, увеличиваясь до размеров взрослого человека. Перелетев через реку, огни вихрем взмыли вверх и вдруг как один устремились вниз, озаряя утренний полумрак. Майсирцы уже вышли на мост, когда пламя обрушилось на них, и мы услышали пронзительные вопли, перекрывавшие крики тех, кто находился на площади перед амбаром. Огонь разрастался, пожирая все новые и новые жертвы. Майсирцы корчились в страшных судорогах и умирали или бросались через ограждение в воду, чтобы положить конец страданиям.
– Интересно, как им понравится их собственная магия, – пробормотал Тенедос. – Особенно после того, как я добавил к ней собственный штришок.
Расправившись с жертвой, огонь, в отличие от майсирского, не умирал, а взлетал вверх и возвращался назад, к амбару.
– Ищите других! – воскликнул Тенедос. – Ищите других и насыщайтесь, насыщайтесь, дети мои!
Пламя послушно обрушилось на тех, кто находился на площади.
И вдруг в снежной пелене я разглядел тень, похожую на огромную руку, сложенную пригоршней ладонью вниз. Появившись из ниоткуда, эта полупрозрачная рука накрыла пламя, в точности так же, как я гашу свечу, собираясь ложиться спать, и огонь исчез.
– Поздновато, – усмехнулся император. – Но все же весьма неплохо. Посмотрим, как ответит азаз на мою следующую штучку.
И он склонился над своими чародейскими принадлежностями. Но азаз нанес удар первым. Послышался пронзительный вой, и на нас обрушился шквальный ветер. Мы упали на колени, хватаясь друг за друга, а один колдун совершил ошибку, попытавшись поймать жаровню на треноге, которую потащило к краю крыши. Не успел он встать во весь рост, как ветер с торжествующим ревом сбросил его с крыши. Мы оказались в самом центре урагана.
Император поспешно стал чертить на камне какие-то символы. Ветер моментально утих, и снег снова стал падать ровно.
– Готов поспорить, азаз об этом заклинании даже не слышал, – торжествующе произнес Тенедос, – ибо ему меня научили в отдаленном монастыре в Джафарите. Пусть ублюдок узнает, как полезно путешествовать.
Ухмыльнувшись своей шутке, император вернулся к своему заклинанию.
– Почему они не посылают новых людей на мосты? – спросил кто-то.
Я до сих пор не знаю ответа на этот вопрос. Скорее всего, офицер, которому пришла мысль усилить охрану переправы, сгорел в огне, вызванном Тенедосом. Или, быть может, внимание майсирцев было полностью поглощено битвой чародеев. Возможно, они на некоторое время забыли о мостах, но в ходе сражения даже несколько минут могут показаться целой вечностью.
Примерно в миле ниже по течению на берегу замелькали огни: Баранская гвардия нанесла отвлекающий удар. Император всмотрелся в темноту, словно ему было видно происходящее, – и по его словам я понял, что это действительно так.
– Они захватили один из островов. Храбрецы! – Он помолчал. – Проклятая река затянулась льдом, но они проламываются сквозь него, как будто его нет и в помине. Черт! На острове полно майсирцев столько же, сколько гвардейцев. – Тенедос снова умолк, затем удовлетворенно кивнул. – Хорошо. Варанцы перестроились и снова пошли в атаку.
Он вернулся к своему заклинанию.
В это время на площади появился отряд лучников и, рассыпавшись, обрушил на нас град стрел. Два человека, колдун и солдат, рухнули с крыши. Один еще корчился от боли, другой затих.
– Ты, — обратился Тенедос к одному из наших лучников, – дай мне свою стрелу.
Солдат повиновался. Император мгновение разглядывал деревянную палочку с оперением и острым наконечником.
– Эх, если бы у нас было чуть побольше их крови, – с сожалением произнес он. – Но ничего, и это сойдет.
Закрыв глаза, Тенедос прикоснулся острием стрелы к своему веку, затем к земле, бормоча на незнакомом мне языке.
– Ложись! – вдруг крикнул кто-то. – Они снова стреляют!
Мы распластались на крыше, что было глупо, так как стоя мы представляли собой менее удобную мишень для стрел. Но ни одна стрела не достигла крыши: они задрожали, словно ощутив дуновение сильного ветра, и попадали на землю.
Тенедос окликнул одного из колдунов.
– Ты знаешь, как это делается?
– Кажется, знаю, ваше величество.
– Читай заклинание каждый раз, когда ублюдки будут в нас стрелять. Надеюсь, им это надоест раньше, чем нам.
Император посмотрел на реку.
– Майсирцы двинули на варанцев кавалерию, – сказал он. – Два... нет, три полка.
– У вас есть заклятие, чтобы им помешать? – спросил я.
Теперь силы неприятеля превосходили наши в восемь раз.
– Я уже работаю над одним заклинанием, – недовольно отмахнулся Тенедос. – Рисковать нельзя. К тому же...
Не договорив, он умолк.
Я помню все эти события так отчетливо, словно они происходили в тишине комнаты и ничто меня не отвлекало. На самом деле воздух был наполнен криками, стонами раненых и умирающих и пронзительным завыванием майсирских рожков.
– Кавалерия обрушилась на варанцев, – объявил Тенедос.
Он склонил голову, и все вокруг умолкли. Я с трудом сглотнул подступивший к горлу комок. Поморщившись, император поднял взгляд.
– Они пали смертью героев, – сказал он. – Их подвиг будет жить в веках. – Помолчав, он добавил: – Теперь можно творить «Великое заклятие».
Его слова должны были бы сбросить остатки пелены с моих глаз, но я едва расслышал их. Начало светать.
Основные силы нашей армии, остававшиеся на противоположном берегу, перешли в наступление. Гвардейцы тесными рядами скатились с холмов и вышли на мосты. Наша армия оказалась в очень невыгодном положении, и майсирские войска двинулись к реке через Сидор. На солдат, бегущих по узкой деревянной полосе, полился дождь стрел. Я видел, как падают и другие нумантийцы, и вражеское оружие тут было ни при чем. Майсирские колдуны тоже вступили в дело.
Те, кто был в первых рядах, погибли все до одного, и следующей волне наших солдат пришлось переступать через их трупы. Они тоже были убиты, и на мостах образовались баррикады из мертвых тел, за которыми можно было укрыться от стрел. Но офицеры безжалостно гнали гвардейцев вперед. Трупы сбросили через ограждения в реку, и солдаты двинулись на новый приступ. Вот когда пришла пора расплачиваться за красивые мундиры, восторженные взгляды девушек и блеск парадов. Понимая это, гвардейцы шли вперед, склонив головы, словно борясь с сильным встречным ветром.
Майсирцы вопили от радости – захватчикам будет нанесен смертельный удар! Все нумантийцы, от императора до простого солдата, погибнут в этом маленьком городишке.